Темное средневековье и такой же темный лес. За грубо сколоченным столом сидят поляки и тевтоны, и я вместе сними, и я знаю, что поляков, когда напьются, будут резать. Стол освещен единственным зеленым светодиодом, который я же и продал полякам за совершенно нереальные деньги. Свет бьет в глаза и раздражает ужасно, на столе из-за него вообще ничего не видно.
Встаю и вешаю в ветвях несколько светодиодных фонариков, которые Збышкам не по карману, чтоб если драться, то не в темноте. Потом сгребаю под стол какую-то миску и сыплю туда контрабандный Алколиквид, целый пакетик. Лью вино из кубка, мне между прочим дали серебряный, и тихонько мешаю пальцем, проверяя чтобы растворились. Потом доливаю из кувшина, встаю, и уповая на общие лингвистические корни говорю: «Обетная чаша». Поклявшись вернуться домой живым и здоровым отхлебываю, чтобы не думали про яд. Времена-то дикие.
Пускаю по кругу, в расчете на то, что йа йа все равно трезвые и не поймут, а поляки хоть чуть прочухаются, пока дойдет до дела. Под шумок отхожу в темноту, в правой руке очень узкий, почти как шпага, меч. Но свои таланты мечника я оцениваю трезво, примерно на уровне балерины, и вся надежда на пульт, которым могу включать и отключать освещение. Из «супероружия» есть очень яркий фонарик, которым в темноте можно полностью ослепить на несколько секунд, но его все никак не удается приладить в одну руку с пультом…