Одна кочерга - одна баба Яга
Две кочерги - две бабы Яги
Три кочерги - три бабы Яги
Четыре кочерги - четыре бабы Яги
Пять кочергов - пять баб Ягов :lol:

Баб Йогов. :mosking:
В смысле женщин индийских мущщин.

Йогинь?:D

одно помело, два помела, ...пять помел?! или помельев?!:shok::mosking:

Пять метелок:lol:

+10!!!! :D

Пять баб. :mosking: И хорошо бы не Яг.

Очень порадовало письмо школьников относительно реформы русского языка:

ПыСы Вот то ли в смех, то ли сюда))))

В неЭвклидовой геометрии, таки больше 180 градусов. :D
А вообще, намёк хороший. :)

Мемориальный памятник
Выставочный экспонат
Резервный запас
Потенциальная возможность
Частная собственность
Свежий фреш
Свободная вакансия
Хронометраж времени
Сервисное обслуживание
;)

Взято с блога Ильи Бирмана.
"Так вышло, что мне нужно сделать небольшой тест по русскому языку и отправить его по почте на соответствующую кафедру в универе. Склоняю числительные. Чтобы не было сильно скучно, придумываю всякие предложения."

8. Просклоняйте количественное числительное 1245 (книг).

Тысяча двести сорок пять книг стоят на полке.
Тысячи двухсот сорока пяти книг недосчитался библиотекарь.
И тысяче двумстам сорока пяти книгам не рассказать всех несмешных анекдотов!
Уж тысячу двести сорок пять книг прочёл, а всё бестолку.
Тысячью двумястами сорока пятью книгами можно натопить небольшую баню.
О тысяче двухстах сорока пяти книгах мне надоело придумывать дурацкие предложения.
9. Просклоняйте порядковое числительное 3892 (преподавателя).

Если числительное порядковое, то почему «преподавателя»? Видимо, ошибка в тесте. Пришлось склонять сразу и так, и эдак.

Три тысячи восемьсот девяносто два преподавателя пинают плохого студента три тысячи восемьсот девяносто второй раз.
Трёх тысяч восьмисот девяноста двух преподавателей достаточно, чтобы вкрутить лампочку с три тысячи восемьсот девяносто второго раза.
Трём тысячам восьмистам девяноста двум преподавателям пришлось ещё раз дать по башке три тысячи восемьсот девяносто второму (в рейтинге успеваемости) студенту.
Три тысячи восемьсот девяносто двух преподавателей наказали за избиение три тысячи восемьсот девяносто второго (в рейтинге успеваемости) студента.
Тремя тысячами восьмьюстами девяноста двумя преподавателями (в смысле, таким большим составом) можно доехать на работу три тысячи восемьсот девяносто вторым троллейбусом (ПКиО — Юпитер)
О трёх тысячах восьмистах девяноста двух преподавателях можно составить в три тысячи восемьсот девяносто два раза больше бессмысленных предложений, чем о три тысячи восемьсот девяносто втором кабинете главного корпуса (тем более, что такого нет).

09.09.2009 12:30

Владимир Абаринов
Внемлите, язычники, и покоритесь
Cветоний в книге "О грамматиках и риторах" рассказывает о "докучнейшем блюстителе латинского языка" Марке Помпонии Марцелле, который однажды порицал неправильный оборот в речи Тиберия. Ему возразили, что, если оборот прежде и не соответствовал латинской норме, то теперь он станет нормой, коль скоро его употребил император. Но упрямый пурист заявил Тиберию: Mentitur. Tu enim, Caesar, civitatem dare potes hominibus, verbo non potes ("Он лжет. Ты можешь, Цезарь, дать права гражданства людям, но не словам").
Анналы умалчивают, какова была реакция Тиберия. Позднее афоризм был отточен и приобрел такую форму: Nec Caesar supra grammaticos ("И Цезарь не выше грамматиков").
Прошло 15 веков. В 1414 году император Священной Римской империи Сигизмунд I созвал в Констанце собор для обсуждения церковных дел, в том числе ереси Яна Гуса. Обращаясь к духовенству, он сказал: Videte, patres, ut eradicetis schismam Hussitarum ("Озаботьтесь, святые отцы, искоренить схизму гуситов"). По правилам следовало сказать schisma, и находившийся поблизости монах почтительно поправил монарха: Serenissime rex, schisma est generis neutri! ("Сиятельнейший император, схизма среднего рода!") На это Сигизмунд будто бы ответил: Ego sum rex Romanus et supra grammaticos ("Я римский император, и я выше грамматиков").
Этот спор продолжается по сей день Распространяются ли полномочия власти на язык? Создает ли носитель власти прецедент словоупотребления? Наконец, надлежит ли гражданам подчиняться распоряжениям власти, касающимся языка?
Вопросы не праздные и не такие уж простые. Особенно в свете недавнего приказа г-на Фурсенко, который произвел такой фурор в российском обществе.
С одной стороны, язык - это мое личное, глубоко индивидуальное достояние, мое главное средство коммуникации с окружающим миром, основной инструмент самовыражения. Разве я не волен распоряжаться своей собственностью? Василий Розанов писал по этому поводу так:
Литературу я чувствую как штаны. Так же близко и вообще "как свое". Их бережешь, ценишь, "всегда в них" (постоянно пишу). Но что же с ними церемониться???!!!
В самом деле, что ж с ним церемониться - лишь бы понимали. Но с другой стороны, язык - один из важнейших признаков государства: не государственного аппарата, а государства в значении "нация". В этом смысле он наша общая собственность и в качестве таковой нуждается в защите.
Власть, правда, любит повторять вслед за Людовиком XIV: "Государство - это я". А язык государственному насилию сопротивляется, и небезуспешно.
Самые радикальные изменения русский язык претерпел при Петре и при его непосредственном участии. Царь-преобразователь не реформировал язык - своим указом он лишь ввел гражданский алфавит. Однако в его царствование в русском лексиконе появилось множество чужеземных заимствований - русских эквивалентов не было за отсутствием в старом обиходе предметов и понятий, которые они могли бы обозначать. Принято считать, что в конечном счете этим нововведения пошли на пользу России, как бритье бород и европейское платье. Георгий же Федотов полагал, что это было "надругательство над русским языком, который на полстолетия превращается в безобразный жаргон".
Откроем, к примеру, мемуары князя Бориса Куракина, видного вельможи и дипломата петровского времени.
Федор Щегловитой весьма в амуре при царевне Софии профитовал, и уже в тех плезирах ночных был в большей конфиденции при ней, нежели князь Голицын, хотя не так явно.
...и, перебравшись чрез живой мост, взял свой лагерь и учинил также транжемент; а потом начал аттаку чинить к городу и вести обыкновенные опроши.
Или еще:
Тогда я принужден был сам взять последнее место и ниже всех тех помянутых сидел, и нарочно являл лицо малконтент.
Конечно, занятно почитать этот волапюк, и почти все слова понятны, хотя "малконтент" поймет сегодня не всякий. А что такое "апшид" или "капаситет"? И "галантерея" на языке того времени вовсе не мелкие предметы туалета, а ухаживание за дамой, волокитство. "Прелюбодеяние почитается здесь за некую галантерею", - писал Антиох Кантемир о парижских нравах.
В сочинениях этих сподвижников Петра ощущается принуждение: царь требовал, чтобы свои донесения они писали по-русски, но Куракин в своих воспоминаниях то и дело сбивается на итальянский, по-итальянски же переписывался с сестрой из Лондона Кантемир.
Результат этой лингвистической ломки парадоксален: чем корежить язык иностранными словами, образованное сословие само ушло из языка, испытав при этом немалое облегчение. После Петра верхний слой дворянства заговорил сначала по-немецки, благо на троне сидели немцы, а затем по-французски, отделившись от простонародья непроницаемой стеной.
И только Пушкин, родным языком которого был французский, окончательно расчистил эти постпетровские авгиевы конюшни, рекомендовал прислушиваться к языку московских просвирен и между делом обнаружил, что некоторые наши фразеологические кальки с французского - не что иное, как неправильный перевод: хладнокровие на самом деле хладномыслие (не sang froid, а sens froid), а "не в своей тарелке" - "в необычном положении".
Следующей встряской была реформа орфографии 1917 года. Вопреки распространенному заблуждению, ее провели не большевики. Она готовилась начиная с 1904 года специально учрежденной Орфографической комиссией, в которую вошли самые авторитетные лингвисты. Временное правительство приняло решение о постепенном переходе на новую орфографию. Большевики же ничтоже сумняшеся ввели ее декретами. Читающая публика привыкала к тексту без ятей и еров с трудом. Был момент, когда власть как будто пошла на попятный. Александр Блок записал в дневнике 18 января 1918 года: "Известия" превратились в "Извѣстия" (рабочие не покупают, требуют старой орфографии, - трудно читать". "Двѣнадцать" и "Скиөы" успели выйти по-старому. Но в том же году позднее он пишет: "Новая орфография обязательна для всех с 1 сентября".
Оказывается, Луначарский лелеял идею перевода русского языка с кириллицы на латиницу - ведь все равно мировая революция скоро. Неугомонный наркомпрос долго носился с этим проектом. В 1930 году созданная под его эгидой подкомиссия по латинизации объявила русский алфавит "графикой самодержавного гнета" и "великорусского национал-шовинизма".
Но в июле 1931 года постановление Политбюро ЦК ВКП(б) поставило крест на фантазиях Луначарского и прочих "леваков". От проекта осталась лишь готовность геркулесовцев из "Золотого теленка" ответить на... "поголовным переводом делопроизводства на латинский алфавит, а также всем, что понадобится впредь".
Сорвалась реформа орфографии и у Хрущева. В связи с низкой грамотностью населения и, разумеется, в ответ на "настойчивое требование советской общественности" Президиум Академии наук учредил комиссию, а та постановила: чтоб не мучиться с правилами, писать отныне мыш, заец, огурци, платьеце. Но общественность воспротивилась. А тут и Хрущева освободили от занимаемых должностей за волюнтаризм.
Сняли его, разумеется, не за попытку реформировать орфографию. Но вместе с тем нельзя отрицать, что его личная манера выражаться и общее бескультурье отталкивали от него образованные слои общества. За "кузькину мать" многим советским гражданам было стыдно. Так же как впоследствии за кашу во рту дряхлого шамкающего генсека, за южнорусский говорок первого и последнего президента СССР с его "прúнять" и "предлόжить"... Нет, язык способен постоять за себя. Трудно спорить и с тем, что сухая и формально правильная речь Путина добавила ему рейтинга, а "мочить в сортире" и другие перлы "утеплили образ".
Бурная реакция на приказ Фурсенко, быть может, чрезмерна, но понятна в свете такой предыстории. Нет ничего удивительного и в том, что "йогýрт" и "брачащиеся" вызвали гораздо меньше неприятия, нежели мужской род слова "кофе". Сторонники новой нормы придумали остроумную теорию: "крепкий кофе", как последний бастион, защищают представители советской "образованщины", у которых ничего больше за душой нет и никогда не было; в их глазах, дескать, это признак избранности и элитарности - за неимением других признаков; отказ от мужского рода кофе для них равносилен отказу от культурной идентичности.
Протестующих называют языковыми алармистами. Их обвиняют в тоталитарности мышления. Дискуссия приобретает политическую и идеологическую окраску.
Меня средний род кофе беспокоит не особенно, тем более что министр Фурсенко милостиво дозволяет мне как частному лицу говорить и так и сяк. Но штука в том, что я еще и пишу и публикую свои сочинения в средствах информации, а на радио еще и произношу вслух разные слова. Язык - мое орудие труда, средство производства.
Правда, мое радио не российское, исполнять федеральный закон "О государственном языке РФ" оно не обязано. Но словарями пользуется и оно. И должно, конечно же, унифицировать произношение. Что если мне завтра закажут материал про кофе или, не дай Бог, йогурт? С кофе я еще смогу вывернуться - не употреблять с ним прилагательных и глаголов в прошедшем времени, а уж с йогуртом никакие уловки невозможны. А если в разных редакциях решат писать и говорить по-разному? Их много, а я один. Что прикажете делать?
Одна у меня надежда - на подпункт 9 пункта 1 статьи 3 закона о госязыке. Там сказано очень хорошо, хотя и не вполне по-русски:
...за исключением случаев, если использование лексики, не соответствующей нормам русского языка как государственного языка Российской Федерации, является неотъемлемой частью художественного замысла.
Вниманию редакции: мои тексты - именно такой случай.
09.09.2009 12:30

Владимир Абаринов

Представляю сочинения через лет 10 на тему
почему я хочу быть фрилансером.

лекции по теме откат - как инструмент развития бизнесса

Через 10 лет сочинения будут не на тему "кем хочу быть"... , а "что хочу иметь"... и "где это урвать"... :)

:mosking::mosking::mosking:, ну да когда ребенок на вопрос сколько тебе лет, будет отвечать 8 с КОПЕЙКАМИ:lol:

Ага, а на вопрос :- "За сколько пробежишь сто метров"
Получишь ответ:- "Баксов за двести" (С)

Можно я позанудничаю? В необъяснимом логикой русском языке должна быть еще одна "не": чтобы, не дай Бог, не дойти до такого.

Не, АДВ, Вивр всё правильно написала )) Перечитай свою фразу ещё раз

Да, я знаю, что по логике там "не" не обязательно, но если сказать фразу вслух, то вторая "не" просто просится. Впрочем, из меня грамотей еще тот... :mosking:

Доброе. :)