Я тебя вспоминаю солидной и важной,
С толстой мордочкой, в капоре серого пуха...
Говорила ты басом, немного протяжно.
Отвечала, как правило, вежливо-сухо.
Дома ты становилась другою немножко,
В полосатой своей бумазейной пижаме
Улыбаясь, хихикала, мучила кошку,
Приставала с вопросами разными к маме....
До чего я порой уставала, бывало,
От несчетных твоих "почему" и "откуда",
Говорила: -А ну, помолчи! - и не знала,
Что жалеть о твоем красноречии буду.
Верно, так уж устроено сердце людское.
Мне казалось, я очень нуждаюсь в покое,
А сейчас вот, когда это время далеко,
Мне не горестно, нет, но чуть-чуть одиноко.
Иногда мне хотелось бы теплого слова,
Иногда мне бы маленькой ласки хотелось,
Но к родителям юность сурова,
Ей совсем не к лицу проявлять мягкотелость.
У нее есть на все очень твердые взгляды,
Есть на все "почему" и "откуда" ответы.
Я такой же была... Так, наверное, надо.
А потом... до чего кратковременно это!
Скоро жить начинаем мы как бы сначала;
Понимаем, что сложно живется на свете,
Что любимых мы любим плохо и мало
И что, в сущности, мы те же самые дети.
Предстают по-другому все наши поступки...
Помню я, по одной из московских улиц
Мама, мама моя в старой плюшевой шубке
Одиноко шагает, слегка сутулясь.
Мне догнать бы её, проводить до трамвая, -
До чего бы, я знаю, была она рада.
Ах, как часто теперь я о ней вспоминаю....
Юность вечно спешит. Так, наверное, надо?!
Вероника Тушнова