Немного о пароме "Эстония". Именно в то время наш сосед который плавал боцманом на другом эстонском пассажирском судне жаловался, что придя на борт молодые матросы эстонцы сразу же припадают к игровым автоматом, и ему приходится гонять их, по нескольку раз проверяя их работу. Первая версия, которую он высказал было плохое крепление груза, а именно транспортных средств в трюмах. Тяжелый грузовик или автобус мог сорваться и выбить аппарель. Кстати, на пароме находился автобус с детьми ехавшими на слет детских хоров. Они ночевали прямо в автобусе, потому что кают для них не было предусмотрено. Так и ушел на дно автобус вместе с детьми. О них практически не говорили именно потому, что формальности не были соблюдены. На следующий день после аварии в спешном порядке составлялись списки пассажиров.
Хорошо помню ту ночь и тот день. Мы все, жены моряков и сами моряки смотрели финское тв, выискивая знакомые лица. Сосед за стеной спасся, у жены истерика была, мы ей доказывали, что видели ее мужа, завернувшегося в одеяло, среди спасшихся.
Кстати, именно в Эстонии в начале 90-х я столкнулась впервые с украинским национализмом, когда те, с кем мы жили и работали как нам казалось дружно бок о бок, вдруг начали всячески обосабливаться и обращать внимание эстонцев на то, что русские и украинцы не одно и то же.
И вообще много мерзости тогда полезло наружу. Мне например, одна приятельница на ушко поведала о том, что сообщив о нелояльных к республике по определенному адресу можно получить гражданство "за особые заслуги".
Но, если по справедливости, на каждую пакость всегда находился пример доброты и порядочности.
Я родила младшего третьего сына в 89м, в роддоме на ул Карла Маркса. Когда в палату пришла детский врач, она вместо того, чтобы рассказывать молодым мамочкам о новорожденных начала вдруг ругаться, что на 6 человек в палате 5 оккупанток. А потом стала говорить о детях, но по эстонски, которого практически никто не понимал. Но, когда она вышла, роженица эстонка попросила у нас у всех за нее прощения. И когда через некоторое время пришел гинеколог, эстонец, мужчина, да еще со страшным не то ожогом, не то огромным родимым пятном на лице, мы все от страха замерли. А он оказался добрейшим, тактичным человеком.
И так же получалось и потом, всегда находился человек, который не давал озлиться на эстонцев вообще, укрепляя в уверенности, что не нация определяет человеческие качества.
