Опять ночь. Опять тянет поговорить.
О дне? О первом снеге? О коте, медитирующем на подоконнике на падающие снежинки? О кружке горячего какао? О гречневой каше, томно вздыхающей в мультиварке?
О! Я знаю. Сегодня я буду говорить о яблоне.
О старой яблоне неведомого мне сорта. Я только знаю, что она - зимняя. Или это яблоки на ней зимние? А, впрочем, какая разница, я же не трактат по биологии ваяю.
Так вот, яблоня. Корявая такая, диковато-разлапистая. Яблоки на ней долго-долго остаются жёсткими и кислыми. Зато в конце октября они наливаются медовым соком и хрумкают на зубах.
Самое забавное, что упрямое дерево напрочь отказывалось обнажаться по сезону, игнорируя даже тот факт, что все порядочные яблони уже облетели, засыпав округу мягким жёлто-зелёным конфетти. Старая яблоня гордо красовалась буйной зеленью, манило-заманивало, кокетливо подмигивая из листвы гладкими бочками плодов. А потом ударили морозы, и листья как-то вдруг, практически за день осыпались, и яблоки бесстыдно повисли на ветвях, словно украшения на застигнутой врасплох обнажённой девице.
Сегодня пошёл снег. Мокрый и липкий, он сыпался весь день, нарядив стесняющуюся яблону в белоснежный убор. Пижамку. Уютную такую, фланелевую, с начёсом. И яблоня, стала сонной-сонной, умиротворённой, как и весь задремавший мир вокруг.
А снег сыпался и сыпался. Кот, слегка покачиваясь, вновь медитировал на подоннике. Он налопался мяса и теперь, похоже, попросту впал в кошачью нирвану.