Ехали на дачу, слушали Эхо. Передачка - как по заказу, на тему, почему в Европе так набирают обороты ультра-правые партии. Потому что до благополучных умиротворённых европейцев стало потихоньку доходить, куда в конечном итоге заведёт их толерантность. Потому что Каддафи уже открыто заявляет (пока только одиозный Каддафи, но кто знает, как много думает так же про себя), что Европа будет вынуждена принять ислам, ей просто некуда будет деваться. Арабы заполонили Европу, и большинство из них отнюдь не торопится ассимилироваться. Они селятся в своих кварталах, а попросту в гетто, живут по своим законам и обычаям, совершенно не считаясь и не уважая тех, в чью страну приехали. Уже сейчас в Брюсселе и Париже есть районы, куда и полиция боится заезжать, даже когда преследует преступника. Можно там и остаться...
В передаче говорили о некоей условной "красной черте", до которой все, кто с иной культурой и религией, достаточно легко ассимилируются, просто потому, что у них нет никакого выбора: их мало и им приходится принимать устои своей новой родины. Но постепенно их становится всё больше, они начинают образовывать свои собственные гетто, и вновь приезжающим уже даже язык можно не учить.. Да, эти гетто облегчают им переезд, но при этом очень мешают ассимиляции. Они инсталируют свой старый мир на новом месте, который работает только на себя, как раковая опухоль. Метастазы неизбежны. Тойсть, если какая-либо страна хочет сохранить свою целостность и избежать пресловутого национального вопроса, она может принять только такое кол-во эмигрантов, которым может помочь ассимилироваться. Если кол-во эмигрантов превысит "красную черту", ничем хорошим это не закончится.
У нас уже сейчас хватает китайских, вьетнамских, узбекских и прочих пока ещё не кварталов, но неких "зон", которые при равнодушном попустительстве элементарно могут превратится в такие же кварталы, куда и ОМОН не сунется..
Не хочу. И можете сто раз обвинить меня в национализме. Сейчас, на волне всеобщей толерантности стало модно подменять понятия и обвинять патриотов в национализме.
А мне уже без разницы. Я хочу, чтобы Россия и Москва в частности досталась нашим внукам, а ни чьим-то там, живущим в собственном мире по собственным понятиям и не считающимися с интересами и правами тех, кто жил здесь задолго до них.
