ИСТОРИЯ

[t_d_]

Тема по истории, статьям, версиям, гипотизам и их обсуждению. В материалах может быть много букофф, и потому - не взыщите...
Первым материалом даю свою подборку по уже обсуждавшемуся на форуме Аркаиму. В дополнение скажу - сам там бывал, место на самом деле интересное.

[t_d_]

Ставший уже знаменитостью, обросший легендами Аркаим; известная всему ученому миру и давшая название археологической культуре Синташта; менее известное, но уже достаточно изученное Устье; обрастающие известностью по результатам последних раскопок Куйсак и Аланды - все это южно-уральская Страна городов. Научное именование этого сгустка укрепленных поселений XVIII-XVI веков до нашей эры - памятники протогородской цивилизации бронзового века на Южном Урале. Страна городов - название для общего обихода, лучше всего отвечающее сути челябинского феномена. Была уже в средневековье Гардарика, и все понимали, что это Страна городов - Русь.

Были ли Страны городов ровесницами и подобны челябинской? Наверняка были. Не из космоса же спустились они на Южный Урал в пору египетских пирамид. И спустя полтора века (округленно), не в космос же улетели. И пришли они к нам и ушли по земле. Находят остатки городов-крепостей, подобных Аркаиму и его соседям, за тысячи километров, в основном, помоложе. К примеру, образное звание Аркаиму - "дедушка Трои" - дано потому, что он постарше воспетого Гомером града в Малой Азии на многие и многие века. Города, а вернее протогорода бронзового века находят, но чтобы целая "страна" почти четырех тысячелетней давности... пока нет. А может, и не найдут больше такой. Тысячелетия цивилизации не раз и не два рушили прошлое до основания, чтоб "новый мир построить", как в известном гимне. Возможно, без следа стерты остальные "страны аркаимов". Нашей просто очень повезло. Лишь полтора века назад здесь появились редкие селения. Пахать, сеять сплошняком, строить и прокладывать дороги повсеместно стали лишь в последние десятилетия - с целины. И то не вся наша Страна городов уцелела, а града в целости-сохранности, подобного Аркаиму,в ней пока никто не назовет.

Страна городов имеет четко очерченные границы. На севере - по Ую, на западе - по Уралу, на юге - в пограничье Челябинской и Оренбургской областей, на востоке, примерно по меридиану Троицка, - пограничье с Казахстаном. Возможно, на восток граница передвинется. Страна городов имеет "высоту" (вдоль восточных склонов Уральских гор) около 400 км и "ширину" (к востоку от реки Урал) 120-150 км. На карту "страны" нанесено 17 точек городов, но их уже больше двадцати, селений же синташтинцев - многие десятки. Каждый град был центром округи, как бы сельского района, со многими, подобно современным, деревнями.

"Города" удивительно схожи между собой. Обязательно обнесены стенами и рвами (кстати, довольно сложные фортификационные сооружения). В плане это овал, круг или прямоугольник, близкий к квадрату. "Овальных" городов шесть: Берсаут, Аланды, Исиней, Кизил... Столько же круглых, Аркаим из их числа. Больше всего "угловатых": Степное, Устье, Родники... Есть и такие, в плане которых контуры укреплений накладываются друг на друга. К примеру, на аэрофотоснимках Степного и Куйсака проглядываются все три фигуры. Здесь трижды перестраивали укрепления. Считается, вначале они возводились по овалу, потом вкруговую, а на закате Страны городов - прямоугольником.

Какой бы формы ни был град, строился он как бы по типовому проекту. В центре обязательна площадь. Одна-две улицы вкруговую замощены бревнами, под ними ливневка, здесь же стоки из бытовой канализации. В домах (это, скорее, квартиры, их стены общие, эдакий одноэтажный дом на 10-30 "квартир") - колодцы, кладовые, кухни с очагами и "застольем", спальни. "Квартиры" огромные - до десятка спален-комнат. Общая площадь каждой "квартиры" 100-180 кв.м. Судя по всему, они были родовые, спальни по числу семей, а всего на 60-70 родичей. При каждой "квартире" хоздворик и мастерская. Лепили посуду, ткали, шили одежду. Столярничали и собирали боевые колесницы (древнейшие в мире). Много было металлистов - бронзоваров, кузнецов и литейщиков. Скот горожане не держали. Город был центром сельской округи на несколько деревень, где разводили скотину, сеяли злаки. Найдены даже следы орошения.

Сегодня наиболее распространено мнение, что "города" были духовными центрами, здесь жили и вершили обряды жрецы, сюда собирались на священные празднества соплеменники со всей округи. Площадь в центре города была их храмом под открытым небом. Крепости были гарнизонами воинов племени, под их защиту племя укрывалось при набегах врагов. Города были производственными комбинатами. Ремесленники жили под защитой не случайно: их умением дорожили, особо творцами металла и орудий из него. Есть мнение, что Страна городов возникла именно здесь из-за доступных и добротных медных руд. И крепости были поставлены для защиты рудников и металлургических "заводов". По соседству со знаменитой ныне действовали Магнитки бронзового века. Местный металл и орудия шли на "экспорт" далеко за пределы Южноуралья.

Особенно впечатляют металлургические "цеха" Синташты. Город-крепость перестраивался и разрастался, были перенесены стены и ров. Внутренний же заваливался почти исключительно отходами металлургического производства. Здесь найдено почти все, что сопутствует ему сегодня. Это позволило археологам не только представить, как плавили бронзу наши земляки, но и реконструировать древние плавильни и даже выплавить бронзу по их технологии. Процесс бронзоварения был совсем не прост.

Около полутора веков процветала в Южноуралье Страна городов. Потом синташтинцы ушли. Их место пусто не осталось, его заняли, судя по всему, родственные племена. Но ничего подобного здесь уже никогда не было. Разных мнений о том, кто такие были синташтинцы, почему и куда они ушли, немало. Не удивительно! Открытие и исследование Аркаима и Страны городов отнюдь не рядовые. "Должны рассматриваться как научное событие эпохального порядка", - считает авторитетный специалист по древним поселениям Евразии Н.Я.Мерперт. Добавить к его мнению нечего.

Более полутора десятков лет прошло с тех пор, как был открыт первый в Стране городов град Синташта. Впрочем, о том, что это целая "страна", догадались много позднее, когда открыли Аркаим и начали дешифровывать аэроснимки. С тех пор каждый год дарит новые открытия - или на раскопках, или в камеральном затишье при изучении материалов раскопок. Открыт новый град Коноплянка, открыта огромная чудская копь "Воровская яма"... Исключительно богатый материал дали раскопки этого места на Аландах.

Аркаим

АРКАИМ - археологический комплекс, включающий укрепленное поселение и прилегающие хозяйственные площадки, могильник, ряд неукрепленных селищ. Название "Аркаим" (возможно, от тюркского (баш.) "арка" "хребет", "спина", "основа") дано по названию сопки и урочища. Комплекс расположен в Челябинской области, на реке Б. Караганка, и ее левом притоке реки Утяганка, в предгорной долине у восточных склонов Уральских гор. Памятник датируется 2-й четвертью 2-го тысячелетия до н.э. (17-16 вв. до н.э.).

Радиоуглеродные даты - 3600-3900 лет тому назад. Комплекс исследуется с 1987 археологической экспедицией Челябинского университета под руководством Г.Б.Здановича.

Общая площадь 20000 м2. Площадь археологических раскопок (на 1993) - 8055 м2. Геофизические исследования проведены на пл. 7600 м2. Поселение фиксируется в виде двух, вписанных друг в друга, колец земляных валов с 4 проходами внешнего рва, двух кругов жилищных впадин и центральной площадью (рис.1). Валы являются остатками оборонительных стен, сложенных из грунта, сырцовых блоков и дерева. Диаметр внутренней стены (стены цитадели) - 85 м, внешней - 143-145 м, толщина стен по основанию - от 3 до 5 м, высота грунтовой части в древности была не менее 3-3,5 м. К фортификационным сооружениям относятся радиальные стены, которые разбивали внешнее кольцо жилищ на 5 или 7 секторов. Жилища в плане трапециевидные, наземные, по 110-180 м2, сооружены из бревенчатых каркасов и грунтовых блоков.

Смежные жилища имели общие длинные стены. Около 1/3 площади жилища отводилось под общее пользование. Здесь расположены колодец, погреб, очаг, совмещенный с металлургической печью. Жилища цитадели обращены выходами к центральной площади. Площадь имела прямоугольную форму (25х27 м) и предназначалась, очевидно, для ритуальных действий. Жилища внешнего кольца обращены выходами к круговой улице, которая связывала все входы в поселение и все жилища с центральной площадью.

Под настилом круговой улицы обнаружен ров ливневой канализации со сточными колодцами. На поселении археологическими раскопами исследовано 29 жилищ: 17 во внешнем и 12 во внутреннем круге. Геофизическими методами установлено, что всего во внешнем круге было 35 жилищ, во внутреннем - 25 (19 - больших и 6 небольших, встроенных между основными жилищами в процессе роста населения). Собрано 9 тыс. фрагментов керамики, изделия из кости и камня, орудия из металла (ножи с перехватом, серпы-струги, шилья, украшения), множество предметов, связанных с металлургией и металлообработкой: литейные формы, шлаки, сопла, молотки и наковальни. Насыщенность культурного слоя материальными остатками невелика. Хозяйство населения Аркаима базировалось на пастушеском скотоводстве с элементами земледелия. 96% палеозоологических находок составляют кости домашних животных: 60-65% - крупного рогатого скота, 20-25% - мелкого рогатого скота, 15% - лошадей. На территории аркаимской долины в радиусе 5-6 км от укрепленного центра зафиксировано не менее 5 многослойных поселений бронзового века с остатками слоев 17-16 вв. до н.э. Вероятно, это были небольшие по размерам поселения без фортификационных сооружений. Не исключено, что с укрепленным центром были связаны и более удаленные неукрепленные поселения.

Общий план поселения Аркаим.

Могильник Аркаима расположен на лев. берегу р. Б.Караганка, в 1-1,5 км к северо-востоку от поселения Аркаима Исследовано 5 курганов. Господствующее положение в могильнике занимают крупные, диаметром 17-19 м, могильные поля, объединяющие 12-20 ям. Своеобразие погребальной архитектуры определяют глубокие - до 3,5 м - могильные ямы с обширными полыми погребальными камерами, уступами, несколькими деревянными перекрытиями. Сверху ямы были перекрыты индивидуальными грунтовыми насыпными конструкциями, либо ложносводчатыми куполами из глинобитных блоков. Захоронения в ямах одиночные, парные, групповые; трупоположение на боку, в слабо- или среднескорченном положении. Антропологический тип погребенных - протоевропеоидный. Погребения сопровождаются богатым инвентарем, особенно в центральных ямах: бронзовые листовидные ножи, топоры-тесла, долота, шилья, гарпун, наконечник копья, др. изделия из бронзы, наконечники стрел из камня и кости, каменная булава, принадлежности конской упряжи, украшения и т.д. В керамических комплексах доминируют острореберные горшки, украшенные геометрическим орнаментом. Многочисленны остатки жертвенных животных (лошадь, крупный и мелкий рогатый скот, собака). Исследованы также могильные поля, объединяющие по 7-8 могильных ям со сравнительно бедным погребальным инвентарем.

[t_d_]

Культурный комплекс Аркаима входит в группу укрепленных поселений Южного Урала, названную "Страной городов". Она расположена к югу от реки Уй, занимает, в основном, водораздел рек Урал и Тобол. "Страна городов" состоит из двух десятков комплексов. Протяженность занимаемой территории 350-400 км в направлении на северо-юг и 120-150 км - на западо-восток. Расстояние между одновременно существовавшими укрепленными поселениями составляло 50-70 км. Радиус освоенной территории соответствовал 25-35 км. Культурные комплексы аркаимского (синташтинского) типа с их иерархией поселений и могильников целесообразно рассматривать как территориальные образования с элементами ранней государственности.

Аркаим - суперобсерватория древних ариев?

Аркаим был открыт летом 1987 года, уже в 1991 году территория памятника была объявлена заповедной (в статусе филиала Ильменского заповедника). Как ни гляди - вчерашняя сенсация; однако интерес к нему не ослабевает. Более того, он безусловно расширяется: вслед за археологами, историками, этнографами в Аркаим потянулись экстрасенсы, пророки, паломники, члены различных религиозных сект, люди, жаждущие исцеления и просветления, - словом, все желающие лично увидеть Это Место...

Уже появились статьи - строго научные и научно-популярные, снят кинофильм (правда, французами); с докладами об Аркаиме выступают ученые на серьезных и представительных конференциях.

Все мы стали свидетелями редчайшего чуда! Причем не в какой-нибудь экзотической Микронезии, не среди библейских камней Ближнего Востока, не в полной загадок южноамериканской сельве, а прямо-таки дома, под боком, в Челябинской области открылась "Страна городов" - остаток одной из древнейших цивилизаций человечества: оригинальные, ни на что привычное не похожие строения, мощные стены, сложные оборонительные конструкции, плавильные печи, ремесленные мастерские, четкая система коммуникаций... Теперь уже признано: здесь прародина древних ариев, которую ученые так долго искали на обширной территории от придунайских степей до Прииртышья; здесь произошло на грани III - II тысячелетий до н.э. давно уж "вычисленное" лингвистами разделение ариев на две ветви - индоиранскую и иранскую... А кое-кто из столь сдержанных в предположениях ученых готов даже объявить эти места родиной Заратуштры, создателя священных гимнов "Авесты", столь же легендарного, как Будда или Магомет.

Явление Аркаима заставило историков изменить представления о бронзовом веке на территории Урало-Казахстанских степей. Теперь выходило так, что они не были задворками мира, вступавшего в эпоху цивилизации: высокий уровень развития металлургии обеспечивал этому региону весьма заметное место в культурном пространстве, протянувшемся от Средиземноморья до нынешнего Казахстана и Средней Азии. И некоторые однотипные металлические предметы чудесной выделки, находимые то где-нибудь на побережье Эгейского моря, то на Южном Урале и свидетельствующие о протяженности культурных связей, оказывается, кочевали караванными путями не "оттуда сюда", как всегда считалось, а "отсюда туда"... Очевидно, излишне доказывать, что правильное представление о направленности таких потоков важно не только для удовлетворения местно-патриотических амбиций. Открытия подобного уровня совершаются действительно редко - может, раз в столетие.

Стоит предположить, что такие открытия не бывают случайными, что само время работает на них - будто ожидание накапливается в людях к должному сроку. Иначе как объяснить сам факт явления и спасения Аркаима? Ведь он прекрасно виден на аэрофотоснимках, сделанных намного раньше года открытия. Потом уж высказывалось предположение, что взгляды специалистов как бы отводила сама отличная сохранность древнейшего памятника: казалось, что столь четкие геометрические формы должны иметь сугубо современное происхождение. Какое? В нашей сверхзасекреченной стране задавать подобные деликатные вопросы было как-то не принято.

Чудом представляется и спасение Аркаима - случай такого рода едва ли еще где-нибудь отмечен за всю советскую историю. Ведь памятник был обречен - так о нем и говорили средства массовой информации. Он оказался в зоне затопления строящегося водохранилища. Уже была возведена подпорная дамба; оставалось лишь засыпать короткую перемычку - и вешние воды не оставили бы от Аркаима ни следа. Счет шел на месяцы, если не на недели, и казалось, что нет в мире силы, способной затормозить тяжеловесный маховик "планового хозяйства"...

Чудо, однако, было рукотворным. Многие еще помнят, как поднялись в защиту "уральской Трои" (сравнение, как выяснилось, лестное скорее для Трои) ученые, журналисты, творческая интеллигенция. Борьба за спасение Аркаима совпала по времени с крестовым походом общественности против чиновно-бюрократического произвола советской системы, система дышала на ладан - это и помогло. Идея-таки пала, но Аркаим остался...

В сборнике "Аркаим. Исследования. Поиски. Открытия" собрана достаточно богатая информация - и о самом памятнике, каким он открылся археологам, поднявшим многовековые пласты почвы, и о собранных во время раскопок предметах материальной культуры, и об окрестных древних городищах (их много в Аркаимской долине - протоиранской "Стране городов"), и о физико-географических условиях заповедной зоны, и о своеобразии тамошней растительности (тоже, между прочим, предмет, достойный удивления), и даже об истории и быте живших в округе казаков. Однако чем внимательнее вчитываешься в тексты собранных здесь статей, тем больше ощущаешь как бы дыхание еще не раскрытых тайн, тем больше понимаешь, что не только скудостью сведений, просочившихся сквозь толщи тысячелетий, объясняется некий ореол мистики, который окружает древнее городище в южноуральской степи.

Вот что, к примеру, пишет об Аркаиме доктор географических наук И.В.Иванов: "Это город-крепость, город-мастерская литейщиков, где производилась бронза, это город-храм и обсерватория, где, вероятно, проводились сложные для того времени астрономические наблюдения. Последнее требует еще более веских доказательств и обоснований".

Насчет обсерватории - это ведь не умозрительное предположение. В течение двух полевых сезонов (1990 и 1991 годов) на Аркаиме проводил изыскания астроархеолог Константин Константинович Быструшкин. Частично они вписывались в общий план археологических работ - позволяли уточнять некоторые детали в полевых документах раскопок, а частично отвечали направленности собственных научных интересов исследователя.

Предварительные результаты наблюдений и измерений были им обобщены и доложены на весьма авторитетных собраниях специалистов: на астрономическом семинаре в Пулковской обсерватории, в Ленинградском филиале института истории естествознания и техники, в Институте теоретической астрономии, в астрономо-геодезическом обществе, а также в Институте имени П. К. Штернберга в Москве и в Свердловской обсерватории. Во всех случаях итоги работы К. К. Быструшкина астрономы приняли с большим интересом и оценили весьма положительно.

А каковы главные итоги? Прежде чем сказать об этом, приведу слова ученого, которому по праву принадлежит честь первооткрытия памятника, - археолога Геннадия Борисовича Здановича: "... Я представляю себе Аркаим как ярчайший пример синкретизма первобытности, слитности и нерасчлененности самых различных начал. Это одновременно и крепость, и храм, и ремесленный центр, и жилой поселок". Так вот, К. К. Быструшкин не оспаривает этой аттестации, но добавляет к ней еще один немаловажный штрих: Аркаим, по его мнению, помимо прочего, еще и пригоризонтная обсерватория предельного класса точности, самая сложная из всех ныне известных человечеству. В этом отношении он сопоставим со Стоунхенджем - знаменитым мегалитическим сооружением на Солсберийской равнине в южной Англии, в котором еще в середине XVIII века была угадана древнейшая обсерватория; правда, эта догадка получила вполне убедительную аргументацию и широкое признание лишь двести лет спустя. Но только Аркаим оказался сложней Стоунхенджа... И еще одна подробность: археологи оценивают возраст Аркаима в 3800-3600 лет; К.К.Быструшкин, опираясь на свою методику, увеличивает его еще на целую тысячу лет.

Памятник высочайшей культуры, имеющий возраст 4800 лет. Четыре тысячи восемьсот лет...

Конструкция

В раскопах Аркаима не нашли драгоценностей, шедевров древнего искусства, неизвестной письменности, атомного реактора или космического корабля. Только черепки битой керамической посуды, кости домашних и диких животных, редкие каменные орудия и очень редкие - бронзовые. Но даже и этих обычных вещей на Аркаиме очень мало. Коллекция "артефактов" настолько бедна и невыразительна, что из нее не удается сделать приличествующую случаю музейную экспозицию.

Теперь, через восемь лет после открытия, совершенно понятно, что главной ценностью потревоженных руин была и, видимо, останется КОНСТРУКЦИЯ сооружения.

Исследование плана конструкции обнаружило в ней сложную и точную геометрию.

Измерениям на Аркаиме подвергался так называемый рельеф материка - то, что можно считать фундаментом всего сооружения. Впрочем, фундамента - в строгом значении этого слова - там нет вообще: конструкция держалась на столбовых опорах и срубах. Однако и такая технология строительства предполагает "нулевой цикл", то есть выемку котлована для помещений и формирование бровок как основы будущих стен. Вот эти стенные бровки и измерялись: ведь именно они создают весь рисунок плана сооружения и являются самым заметным и ярким результатом раскопок в натуре. Стеновые фундаменты, как правило, сопряжены с рядами опорных столбов - в раскопе они представлены столбовыми ямами. Чтобы представить себе раскоп в целом, к этим бровкам и ямам следует прибавить ямы и колодцы в средней части существовавших здесь когда-то помещений и рвы по обводу крупных частей сооружения. Вот, собственно, и все. Другие элементы огромной конструкции были почти полностью уничтожены сначала пожаром, потом водой, ветрами, самим временем...

Разумеется, рельеф материка дает лишь отдаленное представление о конструкции в целом. Сооружение развивалось в высоту, имело сплошные стены и потолок, галереи, мостовые, надстройки второго этажа и высокие деревянные башни. Реконструкция деталей объема уже начата, и, надо думать, ее результаты будут интересными и впечатляющими...

[t_d_]

Собственно, археологи уже сегодня имеют достаточно полное представление о том, каким было поселение в долине Аркаим в пору своего расцвета, и результаты действительно впечатляют. Прежде всего нужно подчеркнуть, что это крупное сооружение было не конгломератом разрозненных объектов, а цельной конструкцией. План поселения выглядит так: два вписанных одно в другое кольца мощных оборонительных стен (внешняя обведена рвом глубиной 1,5-2,5 метра), две кольцевые улицы жилищ, припавших изнутри к этим стенам, а в геометрическом центре колец - площадка в форме слегка сплюснутого круга диаметром 25-27 метров, тщательно выровненная, утрамбованная и, может быть, даже укреплена каким-то цементирующим раствором. Диаметр внешней стены - около 150 метров при толщине в основании 4-5 метров. Возведена она была из бревенчатых клетей, забитых грунтом с добавлением извести, а снаружи облицована сырцовыми блоками, начиная со дна рва и до верхнего среза - в общей сложности 5-6 метров. Внутренней стеной была обнесена, видимо, цитадель - диаметром около 85 метров. Толщина этой стены была поменьше - 3-4 метра, а высота, скорее всего, побольше, чем у наружней. Была она строго вертикальной и снаружи - по бревенчатой облицовке - обмазана глиной.

Кольца жилищ были разделены на сектора радиальными стенами - в плане они подобны спицам колеса. Стены эти были общими для каждых двух соседних помещений. Добавьте ко всему этому достаточно сложную и продуманную внутреннюю планировку жилищ и кольцевых улиц, хитроумную ловушку для уничтожения непрошеных гостей на разъеме внешней оборонительной стены и другие фортификационные сооружения, рациональную систему ливневой канализации; даже цвета использовавшихся древними аркаимцами облицовочных материалов были функционально и эстетически значимыми.

Теперь - даже на основании столь скупого словесного эскиза - можно судить, сколь упорядоченная, разумно организованная жизнь большого сообщества людей протекала когда-то внутри этих стен.

Однако очевидная сложность социальной организации людей, выстроивших для себя тысячелетия назад такое чудо инженерно-строительного искусства, - это далеко не все, что обнаруживает взгляд специалиста, созерцающего сегодня контуры древнего протогорода: сама геометрия постройки таит в себе загадки.

Почему - круг? Связано ли это с символическим характером мышления древних? Если да, то о чем говорит эта символика, кому и зачем адресовано заключенное в ней сообщение? Вот какие, в частности, ассоциации вызвал план Аркаима у его первоисследователей Г. Б. Здановича и И. М. Батаниной: "Такая планировка близка принципу Мандалы - одного из основных сакральных символов буддийской философии. Само слово "мандала" переводится как "круг", "диск", "круговой". В "Ригведе", где оно впервые встречается, слово имеет множество значений: "колесо", "кольцо", "страна", "пространство", "общество", "собрание"...

Универсальна интерпретация Мандалы как модели Вселенной, "карты космоса", при этом Вселенная моделируется и изображается в плане с помощью круга, квадрата или их сочетания. Аркаим и его жилища, где стена одного дома является стеной другого, вероятно, отражают "круг времени", в котором каждая единица определяется предыдущей и определяет последующую".

В "Стране городов" поражает не богатство материальной культуры - поражает ее удивительная духовность. Это особый мир, где духовностью насыщено все - от поселенческой и погребальной архитектуры до скульптурных изображений, выполненных из камня"...

Вот в этом ключе и развертывается исследование К. К. Быструшкина.

Рельеф материка обнаруживает яркую, точную и сложную геометрию. Нет никаких сомнений в том, что здесь мы имеем дело с результатами предварительного проектирования, который был вынесен строителями в натуру. Не может быть и речи о том, что Аркаим строился в несколько этапов, по мере необходимости, когда к уже готовой части пристраиваются новые кварталы. Нет, он строился разом, и ясно, что проектным работам предшествовали тщательные проектные изыскания в плане инженерной гидрогеологии и свойств грунтов. Бесспорно, заранее были подробно вычислены объемы земляных работ и необходимой для строительства древесины (тысячи стволов хвойных и лиственных деревьев!).

Аркаим - сооружение не просто сложное, но даже изощренно сложное. Между тем назначение и функции его вовсе не очевидны. И только когда в его плане обнаруживается четкая геометрия, появляется надежда буквально вычислить замысел строителей. Направление поиска подсказывается неожиданно точным совпадением некоторых важных элементов геометрии и размеров Аркаима с соответствующими параметрами Стоунхенджа. Во всех археологических публикациях об Аркаиме называетс диаметр кольцевой стены цитадели Аркаима - 85 метров. Но это несколько округленно. Если же его измерить с той точностью, которая необходима для астрономических наблюдений, то получается не идеально правильное кольцо, имеющее радиусы 40 и 43,2 метра. Между тем радиус кольца "лунок Обри" в Стоунхендже тоже 43,2 метра. Оба памятника расположены практически на одной географической широте, оба - в середине чашеобразной долины с рельефным горизонтом. И это далеко не все: чем детальнее сопоставляешь оба памятника, тем больше обнаруживается в них точно совпадающих деталей.

Сопоставление между Стоунхенджем и Аркаимом может показаться неожиданным: как-никак их разделяет протяженность всей Европы, 4 тысячи километров - расстояние неблизкое и для нынешних средств сообщения. И немалый временной интервал: если согласиться с традиционными представлениями, то между ними лежит целое тысячелетие.

С географией ничего не поделаешь, но хронология - другое дело. В конце концов ее точность во многом зависит от метода исследования.

В знаменитой книге Дж. Хокинса и Дж. Уайта "Разгадка тайны Стоунхенджа" возраст "первой очереди" памятника - Стоунхенджа-I, как говорят исследователи, - определен в 4 тысячи лет (точнее говоря, его создание отнесено к XIX веку до н.э. плюс-минус 100 лет). Но это не единственное мнение.

При использовании классических методов археологии - на основании аналогий - Стоунхендж получается несколько моложе, о чем говорят и сами авторы названной книги: "На некоторых из сарсеновых камней Аткинсон обнаружил в общей сложности тридцать с лишним изображений бронзовых топоров и одно изображение, по-видимому, кинжала в ножнах того типа, который употреблялся в Микенах именно в эпоху, установленную предварительной оценкой, - в 1600-1500 годах до н.э." Выходит, его возраст сегодня где-то около 3500-3600 лет?

Ричард Аткинсон - это главный среди английских археологов знаток Стоунхенджа; он долго и упорно противился попыткам применить к объяснению загадок памятника методы астрономии, но в конце концов стал горячим энтузиастом астроархеологии. Ну а сарсеновые камни - это мегалиты, обрамляющие кольцевым "частоколом" центральные сооружения Стоунхенджа.

Тем же, кстати, методом определялся и возраст Синташты - "по находкам дисковидных псалий микенского типа, медных наконечников копий с несомкнутой втулкой, каменных черешковых наконечников стрел, пастовых бородавчатых бусин и других вещей". Тем же методом - и с тем же результатом: XVII - XV века до н.э. А возраст Аркаима этим традиционным методом оценивается в 37-38 веков.

Необходимое пояснение: Синташта - это название памятника, расположенного на берегу одноименной речки в относительной близости от Аркаима. Открыт он был полутора десятилетиями раньше и в два приема - сразу и десятилетие спустя - основательно изучен. Однако, во-первых, он сохранился гораздо хуже, чем Аркаим; во-вторых, он достаточно заметно выбивался из системы известных в ту пору археологических памятников Южного Урала, и его значение было неясно. Открытие Аркаима послужило как бы толчком для объединения многих разрозненных и даже загадочных фактов в некую убедительную цепь, в научный обиход вошло понятие синташтинско-аркаимской культуры. Археологические находки, сделанные в Синташте, используются сейчас в качестве эталонов для выделения этой культуры, а ее очагом признана "Страна городов".

[t_d_]

Применение методов радиоактивного анализа "состарило" Стоунхендж на тысячу лет. Теперь "лунки Обри", относящиеся к этапу "Стоунхендж-I" (те самые, радиус кольца которых равен 43,2 метра), датируются XXVIII веком до н.э.

На Аркаиме и сопряженных с ним памятниках радиоуглеродный анализ делали не менее трех раз, используя при этом десятки проб. В большинстве случаев получается, что Аркаим - ровесник Стоунхенджа или даже старше его.

Наконец, существует еще один метод, названный именем его изобретателя - английского астронома Джозефа Нормана Локьера, однако применить его можно лишь в том случае, если дело идет о возрасте древней обсерватории.

Идея Локьера была, в сущности, проста. На основании изучения конструкции обсерватории определяется заложенное в ее плане направление на главное астрономическое событие, которое здесь некогда наблюдалось. Вследствие циклического движения планет и светил во Вселенной направление это за прошедшие века сместилось, но сейчас его несложно определить с помощью современных приборов наблюдения. Измерив угол между прежним (зафиксированным в вечном материале) и нынешним направлениями, специалист уже без особых усилий вычислит разделивший их интервал времени. Вот, собственно, и все. Трудность заключалась лишь в том, чтобы поверить: перед нами действительно обсерватория (а не какое-нибудь оборонительное сооружение или капище). Но как раз в это поверить было трудно: во-первых, утонченные астрономические знания никак не вязались с образом "примитивной" первобытности; во-вторых, было непонятно (по правде говоря, непонятно и сейчас), зачем нужны были древним людям столь совершенные знания о движении небесных светил. И Локьеру не верили: уже в 1966 году солидный журнал "Antiquity" опубликовал статью "Лунные фантазии на тему Стоунхенджа", направленную против астроархеологических трактовок памятника и выдержанную, как видно даже по заголовку, в снисходительно-ироническом тоне. Но по мере накопления фактов становилось все труднее с ними не считаться...

На рубеже прошлого и нынешнего веков Локьер впервые в астроархеологии использовал свой метод для датировки ряда памятников, в том числе и Стоунхенджа. Его результат подтвердил было мнение археологов, пользовавшихся традиционными методами: дескать, памятник создан около 3600 лет назад. Однако позже выяснилось, что он ошибся в определении азимута основного направления Стоунхенджа на 20 минут, и это сразу "состарило" памятник более чем на тысячу лет.

Предположив в Аркаиме также древнюю обсерваторию и применив метод Локьера, мы установили, что южноуральский памятник по возрасту равен Стоунхенджу.

Синхронность этих двух памятников означает многое. В том числе и то, что микенские аналогии имеют совсем другую направленность, нежели принято считать: предметы цивилизованного обихода мигрировали не из "культурной" Греции в "дикую" Сибирь, а как раз наоборот. Означает это еще и то, что в конструкции обоих сооружений следует искать единую основу, а не отмахиваться от совпадений, полагая их случайными.

Тут, конечно, есть одна сложность: каменные монолиты Стоунхенджа прошли через тысячелетия практически без потерь (правда, один из ретивых "реставраторов", руководствуясь соображениями вкуса, "подровнял"-таки кое-где цепочку камней, варварски исказив их астрономически строжайше выверенную геометрию), а деревянные элементы конструкции южноуральского протогорода практически полностью утрачены. Они даже не истлели - они погибли в пожаре, бушевавшем здесь почти пять тысяч лет назад.

Пожар, положивший конец "живой" истории Аркаима, относится к числу наиболее интригующих загадок этого памятника. В нем не было бы ничего особенного, если б это было одно из тех стихийных бедствий, что не так уж редко даже в наши дни в одночасье уничтожают целые поселения, застигая, как всякая беда, жителей врасплох, погребая под дымящимися головешками накопленный десятилетиями скарб, домашних животных и даже самих хозяев, не сумевших вырваться из плена огня. Необычность аркаимского пожара в том, что он, судя по всему, не явился неожиданностью для жителей поселения; вполне вероятно, что сами же они его и сожгли. Ибо только этим можно объяснить тот факт, что в древнем пепелище отсутствуют какие-либо пригодные для обихода вещи: так - обломки, черепки. А уж о человеческих останках и речи нет - все ушли живыми, все ценное с собой унесли. Почему? Одна из правдоподобных версий высказывается профессором И. В. Ивановым: дескать, 3500 лет назад произошел гигантский взрыв вулкана Санторин (на территории нынешней Греции), что вызвало экологическую катастрофу.

. На значительной части территории планеты установилась погода, подобная той, что прогнозируется при наступлении "ядерной зимы". По-видимому, это сопровождалось какими-то природными аномалиями, которые были восприняты жителями Аркаима как знамение и принудили их уйти из города, предав его сожжению. Что ж, такая версия хороша - за неимением лучших. Однако чтоб признать ее достаточно убедительной, нужно, во-первых, точно установить, что 3,5 тысячи лет назад Аркаим еще существовал (археоастрономические исследования К. К .Быструшкина дают основание в том сомневаться); во-вторых, знать нечто более или менее достоверное относительно верований древних аркаимцев. Тем не менее остается непреложным факт: построенный враз, по единому замыслу, протогород Аркаим в одночасье же и перестал существовать, оставленный всеми жителями и, вероятно, ими же сожженный.

...Но ни пожар, ни время не смогли уничтожить на Аркаиме "рельеф материка", осталась неизменной также и линия горизонта, удаленная от памятника на расстояние от полутора километров на западе до пяти на востоке. А на линии горизонта обнаружено не менее 38 объектов, которые по традиционной археологической классификации аттестуются нередко как "антропогенный объект неясного назначения", а для специалиста по астроархеологии и археогеодезии вполне очевидно, что мы здесь имеем дело с визирами, которыми пользовались древние наблюдатели светил.

Суммируя все эти факты, можно сделать безошибочный вывод: перед нами древняя пригоризонтная обсерватория.

Пригоризонтная обсерватория

Слово "обсерватория", естественно, известно всем: так называетс научное учреждение, размещенное в здании особой конструкции и оборудованное специальными инструментами для систематических наблюдений - астрономических, метеорологических, магнитных и сейсмических.

Древний мир знал обсерватории особого рода - таких сейчас не строят. Их называют дневными астрономическими, или пригоризонтными, обсерваториями Солнца и полной Луны. Они не были оборудованы сложными приборами, которых тогда просто не существовало, однако на них тем не менее производились очень точные наблюдения; высока точность была отличительной чертой такого рода сооружений.

Как же они были устроены? Попытаюсь вкратце разъяснить "физику процесса".

Горизонт - единственное место на небе, где Солнце можно наблюдать незащищенным глазом. Более того, на Солнце у горизонта можно смотреть и в объектив теодолита без фильтра. В годы активного Солнца именно у горизонта хорошо видны пятна на Солнце, их можно считать, наблюдать за их движением по диску и видеть угол наклона оси вращающегося светила. И все это можно наблюдать даже невооруженным глазом.

Горизонт - особое место в поле зрения человека: обращенный к нему взгляд претерпевает искажение линейной перспективы. Наше восприятие как бы увеличивает все предметы, близкие к горизонту и находящиеся на горизонте; Луна и Солнце выглядят вблизи горизонта большими, чем в более высоких точках небесного свода, и причина тому - вовсе не оптические эффекты, обусловленные состоянием атмосферы (эффекты эти есть, но они проявляются совсем иначе - например, сплющиванием и дрожанием нижнего края светила), а причинами психо-физиологическими. Попросту говоря, особым устройством человеческого мозга. Еще Аристотель знал об этом. И эта истина прекрасно подтверждается инструментальными измерениями. Рисунок горизонта с натуры будет очень сильно отличатьс от фотографии: рисунок более рельефен, и на нем больше деталей. Это свойство человеческого восприятия диктует особые условия археоастрономических наблюдений: работать нужно не с фотографией или, скажем, видеозаписью, а обязательно "на натуре" - там же и так же, как работали древние коллеги.

Процедура восхода (и захода) дневного светила длится в наших широтах около 4,5 минуты и занимает на спокойном, ровном горизонте около одного градуса его дуги. Важные моменты наблюдения - появление первого луча, то есть самой верхней точки солнечного диска, и отрыв полностью взошедшего диска от горизонта. Не просто решить, какую из этих двух точек предпочитали древние астрономы. Теоретически не просто, а практически предпочтение нижнего края для того, кто этим пробовал заниматься, не вызывает сомнений. (Тем очевиднее предпочтительность этой точки, если дело касается наблюдений лунного диска.)

Если строго с одного и того же места наблюдать восходы и заходы Солнца, отмечаясь по нижнему краю диска (назовем самый момент отрыва диска от горизонта или касания его "событием"), то легко обнаруживается, что каждое утро и каждый вечер событие совершается в разных точках горизонта. В течение года точка события перемещается по горизонту сначала в одну, потом в обратную сторону, однако в пределах одного и того же сектора. Начав наблюдения весной, в марте, мы увидим, что Солнце восходит почти точно на востоке, но день ото дн точка события все более перемещаетс влево, то есть к северу, и довольно быстро: каждое утро почти на диаметр диска. Чтобы убедиться в этом, нужно поставить на горизонте вешки, отмечающие место события.

[t_d_]

Движение точки события к северу будет происходить всю весну, но суточный ход постепенно уменьшится и к началу календарного лета, в июне, достигнет едва заметной величины в одну минуту дуги. В период, близкий к 22 июня, суточный ход события сократится до полминуты дуги, после чего движение точки событи пойдет в обратном направлении. Этот момент называется летним солнцестоянием; слово это и сейчас в ходу, а между тем пришло оно в обиходный язык из практики пригоризонтной астрономии.

Движение точки события к югу длится все лето, и суточный ход его увеличиваетс к сентябрю вновь до размера диска. А после прохождения момента осеннего равноденствия (21 сентября; в это время точка события оказывается точно на востоке) ход снова замедляется, пока не остановится вовсе в начале зимы, 21 декабря: наступит зимнее солнцестояние. Отсюда движение снова пойдет к северу и к весне достигнет точки востока... Так было и так будет всегда.

Строгая повторяемость этого процесса была замечена древними астрономами и взята, что называется, на вооружение. Точки летнего (на северо-востоке) и зимнего (на юго-востоке) солнцестояния, ввиду их строгой фиксированности, имели особенно большое практическое значение. Прежде всего - для точной ориентации в пространстве. В языке древних греков даже были географические термины, означавшие направления на летний восход солнца и на зимний восход солнца.

Важность крайних точек событи определяется и потребностью в точном календаре. Дело в том, что наблюдени за событиями на горизонте - единственный реальный и доступный дл древних астрономов способ определить продолжительность года. Даже для ведени календаря с суточной точностью им нужны были пригоризонтные обсерватории, дающие возможность фиксировать с предельной для невооруженного глаза точностью астрономически значимые события.

Число отчетливо фиксируемых астрономически значимых событий, связанных с наблюдением Солнца, совсем немного - их всего четыре: две крайних в году точки солнечного восхода и две - захода. Всего четыре точки на весь поток времени протяженностью в целый год. В ритме самой жизни были и другие какие-то значимые рубежи. Скажем, точки равноденствий: в практической жизни они, вероятно, были даже заметней, чем точки солнцестояний, ибо фиксировали начало и конец биологически продуктивного сезона в северной Евразии.

Поэтому внимание древних астрономов закономерно привлекало и другое небесное светило.

Луна движетс по небу (с точки зрения земного наблюдателя) быстрее Солнца в двенадцать раз. Но движение это сложнее. "Охота за Луной" - пожалуй, самое интересное и захватывающее занятие в истории астрономии. Постигнуть порядок и закономерную красоту в ее суточных восходах и заходах очень непросто - ее движение, на непросвещенный взгляд, порывисто и непредсказуемо. Тем не менее в пригоризонтных обсерваториях с незапамятных времен умели разгадывать заячьи петли повелительницы ночи.

Первый шаг, который при этом надлежит сделать, - это признать, что наиболее удобна для наблюдени лунных событий фаза полнолуния. Второй: среди всех полнолуний нужно выбрать только те, что следуют сразу после значимых событий Солнца, - это необходимо дл соотнесения в едином потоке реального времени двух календарей -лунного и солнечного. Труднейшая проблема наблюдения Луны заключается в том, что наступление полнолуния крайне редко совпадает со временем появления светила над горизонтом: обычно это совершается, когда она либо еще не взошла, либо находится уже достаточно высоко в небе. Зафиксировать точку восхода Луны непосредственно на линии горизонта прямым наблюдением обычно невозможно, дл ее нахождения разрабатываютс различные косвенные методы. Предположим, однако, что мы уже научились это делать. Тогда длительное наблюдение (по одному событию в месяц, а значимые - четыре раза в год) позволит обнаружить законы перемещени лунных событий на линии горизонта. И вот эти законы.

Первый: полнолуния, приближающиеся по времени к моменту летнего солнцестояния, наблюдаются вблизи точки зимнего солнцестояни и наоборот. Вот это "наоборот" можно рассматривать как основное правило в отношениях между Солнцем и Луною на нашем небосводе.

Второй закон: события Луны мигрируют из года в год вблизи соответствующих ("наоборотных") точек Солнца в узком секторе. Цикл миграции - около 19 лет. Когда событие совершается в самой крайней северной точке сектора, тогда астрономы говорят о "высокой" Луне; когда оно перемещается в крайнюю южную точку - говорят о "низкой" Луне. Интервал времени от низкой до высокой Луны - более 9 лет.

Когда установлены границы и правила движени точек Луны, наблюдатели могут приступать к "высшему пилотажу" в технологии пригоризонтной астрономии. Поистине виртуозной техники и ювелирной точности в сочетании с педантичным прилежанием требует наблюдение прецессии.

Словари определяют прецессию (в качестве астрономического понятия) как медленное движение земной оси по круговому конусу. (Подобные же движения совершает ось гироскопа или - самый наглядный для непосвященных пример - ось запущенного детского волчка. Поэтому термин "прецессия" употребляется не только в астрономии.) Ось этого конуса перпендикулярна плоскости земной орбиты, а угол между осью и образующей конуса равен 23 градусам 27 минутам. Вследствие прецессии точка весеннего равноденствия движется по эклиптике навстречу кажущемуся годичному движению Солнца, проходя 50,27 секунд в год; при этом полюс мира перемещается между звездами и экваториальные координаты звезд непрерывно изменяются. Теоретически смещение должно составлять 1,21 градуса за пять тысяч лет, то есть менее полутора минут за 100 лет. Значит, за сорок лет непрерывных и скрупулезных наблюдений (возможен ли более длительный срок наблюдений в рамках одной человеческой жизни?) преданный своему призванию астроном может обнаружить прецессию всего в полминуты! В то же время обнаружится незыблемость точек и секторов равноденствий.


Читателю, далекому от астрономических забот, вероятно, мало что скажут эти градусы, минуты, секунды, выраженные, тем более, в цифрах с десятичными дробями. Они едва ли когда-нибудь пригодятся ему при устройстве своих практических дел, да и автору они здесь более не понадобятся дл обоснования каких-либо выводов. Но, думается, их все же стоило привести здесь хотя бы затем, чтоб показать, сколько утонченной наблюдательности, изобретательности, сноровки, прилежания, способности к пространственному воображению и к масштабным обобщениям необходимо было обладать древним астрономам, чтобы успешно использовать возможности пригоризонтной обсерватории.

Добавлю еще, уже не прибегая к дополнительной аргументации, что на протяжении года такому астроному было дано (самой механикой небесных тел) 18 астрономически и календарно значимых событий (можно сказать иначе: строго фиксированных точек отсчета, к которым он мог привязать другие свои наблюдения) - девять восходов и девять заходов. В каждой девятке три события относятс к Солнцу и шесть - к Луне (три - к "высокой" и три - к "низкой"). Вот такая "таблица Менделеева" или, лучше, астрономический "алфавит", в котором, кстати, каждое такое событие имеет свое символическое обозначение. Но нам нет нужды заходить здесь так далеко.

Астроархеология накопила множество фактов, свидетельствующих о том, что на протяжении всей древней истории, начиная со времен палеолита, разные народы Земли строили пригоризонтные обсерватории, чтобы наблюдать восходы и заходы светил. Только обычно они были предельно просты: обсерватория настраивалась всего лишь на одно (из восемнадцати!) значимое событие. До сих пор мы знали лишь один случай использования нескольких событий на одном наблюдательном "инструменте". Случай этот называется Стоунхенджем.

Класс Аркаима значительно выше!

Аркаим как астрономический инструмент

Чтобы пригоризонтная обсерватория в принципе могла служить инструментом астрономических наблюдений, для которых она была создана, ей нужно иметь три составных элемента: рабочее место наблюдателя (РМН), ближний визир (БВ) и дальний визир (ДВ).

Без дальнего визира на горизонте нельзя достигнуть требуемой точности. Служить таким визиром может любая естественная или искусственная деталь ландшафта, четко фиксирующая точку события и не позволяющая при этом спутать ее с какой-либо другой точкой горизонта. Это может быть вершина горы или холма, отдельно стоящая скала, крупный камень. Можно также поставить большой столб, устроить искусственную каменную горку, прорубить просеку в лесу или, напротив, посадить дерево на безлесом горизонте; можно насыпать курган - потом его археологи примут за могильник и станут раскапывать, тщетно разыскивая погребальную камеру... Многое можно. Но, кстати, на горизонте Стоунхенджа не обнаружено объектов, которые бы однозначно могли быть определены как дальние визиры, тем не менее многим это обстоятельство не помешало распознать в памятнике пригоризонтную обсерваторию.

С ближним визиром проще: он устанавливаетс всего в десятках метров от наблюдателя и, если сделан "по уму", то легко различим. Им может служить "по совместительству" какая-то другая деталь конструкции. Но тут важно другое: чтобы рабочий (верхний) край визира с точки зрения наблюдателя совмещался с линией горизонта, на которой находитсядальний визир.

Что касается рабочего места наблюдателя, то требование к нему самое простое: нужно, чтобы оно позволяло надежно фиксировать положение наблюдател - особенно его головы, даже, может быть, глаза - в момент наблюдения. И больше - никаких премудростей.

Ситуаци в целом в точности напоминает прицеливание из ружья: прицел с прикладом - рабочее место наблюдателя (РМН), мушка - ближний визир (БВ), мишень - дальний визир (ДВ).

Полева археоастрономия решает обычно две задачи: астрономическую - вычисление азимута и поправок (не менее семи) к нему - и археологическую: обнаружение и верификацию частей "прибора" - визиров и РМН.

Пример Стоунхенджа создает прецедент: на его примере мы видим, что древние астрономы могли устраивать обсерватории дл наблюдения с одного места нескольких событий. Обнаруживается также, что "инструмент", понятный в основном, оснащается еще целым рядом деталей, назначение которых нам до сих пор оставалось неизвестным. Теперь же мы получаем возможность поискать разгадки на Аркаиме.

Стоунхендж - Аркаим: два воплощения одного принципа

[t_d_]

Самой заметной частью конструкции Стоунхенджа являетс кромлех - своеобразный "частокол" из выставленных по кругу исполинских каменных монолитов. Исследователю памятника Джеральду Хокинсу удалось "собрать" на кромлехе Стоунхенджа 15 значимых событий (из 18 возможных). При этом, однако, ни одно из них не может быть представлено с точностью до одной минуты дуги. В лучшем случае речь может идти о десятках минут, ибо нет дальних визиров.

Рабочих мест в компоновке Хокинса насчитывается 10, ближних визиров 12 (в качестве визиров в ряде случаев используются и противостоящие рабочие места). В общей сложности 22 элемента, позволяющие наблюдать 15 событий. Это очень рациональное и экономное решение. Ведь обычно пригоризонтные обсерватории устраивались для наблюдения одного события и нуждались для того - каждая - в трех элементах.

Конструкция Аркаима такова, что наблюдения за горизонтом здесь можно вести только со стен внутреннего круга, на них нужно разместить и РМН, и БВ: ведь стены внешнего круга с верхнего уровня цитадели будут смотреться значительно ниже горизонта. Здесь нами выявлено четыре РМН и восемь БВ, а также 18 ДВ, но компоновка была решена настолько рационально, что этих элементов хватало для наблюдени всех 18 значимых событий!

Наблюдение 9 восходов проводилось с двух мест, располагавшихся в западной части кольцевой стены внутреннего круга. Одно их них находилось строго на широтной линии геометрического центра этого круга. И на той же линии было одно из двух мест для наблюдения заходов. Лунные события были распределены по наблюдательным башням равномерно - по три на каждую.

В качестве БВ использовались кроме четырех РМН еще семь фиксированных точек на стене внутреннего круга и одна - на стене внешнего (там ведь, как утверждают археологи, была высока надвратная башня). Все двенадцать ближних визиров выверены в конструкции с точностью до минуты дуги и могут быть представлены в виде точек, физические размеры которых не превышают толщины колышка диаметром менее 5 сантиметров. Дальние визиры при этом располагаются на выдающихся частях линии видимого горизонта - как правило, на вершинах холмов и гор, которые к тому же были дополнительно оборудованы и искусственными знаками - насыпями или каменными выкладками. Более половины этих знаков хорошо сохранились.

Все детали обсерваторского комплекса Аркаима являются одновременно фиксированными точками сложной - уже во многом, хоть еще и не до конца понятой - его геометрической структуры. Резонно предположить, что выполнение роли инструмента астрономических наблюдений не было единственной или даже главной функцией сооружения. Этот вывод следует из того, что далеко не все выявленные элементы конструкции "города" и знаки на горизонте вокруг него идентифицируютс в качестве деталей астрономического "инструмента". Отсюда можно заключить, что выполнение астрономических наблюдений составляло лишь одну необходимую грань той сложной, комплексной функции, которую выполняло поселение древних ариев среди просторной долины в глубине великой Урало-Казахстанской степи. В чем заключалась эта функция? Чтобы убедительно ответить на этот вопрос, нужно и более детально изучить конструкцию самого Аркаима, и более полно сопоставить все, что становитс известным об этом памятнике, с объектами-аналогами, которые обнаруживаютс в разных частях света.

Однако оставим для соответствующих специалистов загадки чисто археологические, исторические; суммируем хот бы то, что нам достаточно достоверно известно об Аркаиме как археоастрономическом памятнике.

Прежде всего, сооружение, как выяснилось, геодезически строго ориентировано по странам света. С точностью до минуты дуги на горизонте выставлены знаки, отмечающие широтную (Запад-Восток) и меридиональную (Север-Юг) линии, проходящие через геометрические центры конструкции. (Геометрические центры внешнего и внутреннего кругов лежат на одной широтной линии и удалены друг от друга на 4 метра 20 сантиметров, причем внешний круг сдвинут относительно внутреннего к востоку.)

По точности ориентировки конкуренцию Аркаиму во всем древнем мире могут составить только некоторые пирамиды Египта, но они моложе лет на двести.

Меридиан и широтная линия геометрического центра внутреннего круга используютс как естественная прямоугольная система координат, в которой выстроена горизонтальная проекци всего сооружения. При построении плана сооружени в этой системе координат многократно употреблялись одни и те же величины азимутов радиальных фундаментов, на которых возводились стены фундаментов помещений внутреннего круга. Более того, в той же системе координат производилась разметка кольцевых частей с заданными значениями радиусов. Из всей этой геометрии путем непростых расчетов устанавливается аркаимовска мера длины.


Редактор рассудил, что методика этих расчетов не нужна читателю, к тому ж она увела бы нас далеко за пределы темы. Что касается самого понятия "аркаимовской меры длины", то, во-первых, надо отметить неслучайность меры длины в любой системе измерений: аршин, локоть, верста, миля, дюйм, метр - все это модули неких жизненно важных размеров. Порой, как это видно даже из самих названий - "локоть", "фут" (от английского foot - ступня) - они привязываются к параметрам человеческого тела: довольно зыбкая, надо признать, точка отсчета. Гораздо надежнее, если в их основе лежат астрономические измерения: таков "метр" - первоначально он отсчитывался от земного меридиана; в этом ряду надо рассматривать и аркаимскую меру. Но, как выяснилось по мере накоплени фактов, в основе каждого из крупных астроархеологических памятников лежала своя мера длины: специалисты говорят о стоунхенджской мере, о мере египетских пирамид...

Аркаимска мера длины - 80,0 сантиметров.

Пересчет полученных при измерении плана сооружения размеров открывает неожиданные возможности. Оказывается, что внешний круг конструируется при активном использовании окружности радиусом в 90 аркаимских мер. Этот результат дает основание для сравнения плана фундамента с эклиптической системой координат, используемой дл изображения неба. "Прочтение" Аркаима в этой системе дает потрясающие результаты. В частности, обнаруживается, что расстояние между центрами кругов составляет 5,25 аркаимской меры. Эта величина удивительно близка углу наклона лунной орбиты (5 градусов 9 плюс-минус 10 минут). Сблизив эти величины, мы получаем повод интерпретировать отношения между центрами кругов (и самими кругами) как геометрическое выражение отношений между Луной и Солнцем. Строго говоря, здесь фиксируютс отношения между Луной и Землей, но для земного наблюдателя Солнце движетс вокруг Земли, и обсерватория создавалась ведь для наблюдения движени Солнца; следовательно, то, что сегодняшний астроном воспринимает как орбиту Земли, для аркаимского наблюдателя было орбитой Солнца. Отсюда вывод: внутренний круг посвящается Солнцу, а внешний - Луне.

Другой результат еще более впечатляет: площадь внутреннего круга очерчивается кольцом, имеющим радиус от 22,5 до 26 аркаимских мер; если эту величину усреднить - получается где-то около 24 мер. И тогда окружность с таким радиусом может изображать в эклиптической системе координат траекторию полюса мира, описываемую им вокруг полюса эклиптики за период в 25920 лет. Это и есть описанная выше прецессия. Параметры прецессии воспроизведены в конструкции Аркаима, во-первых, правильно, а во-вторых - точно. Если согласиться с такой интерпретацией его конструкции, то следует в корне изменить привычное представление о квалификации древних астрономов и внести существенную поправку в историю астрономии, где принято считать, что прецессию обнаружили греки классического периода, а ее параметры были вычислены только в прошлом веке. Несомненно, знание прецессии - признак высокого уровен цивилизации.

Кстати, приложив эклиптическую систему координат к конструкции Стоунхенджа, мы пришли к выводу, что главной, если только не единственной функцией этого сооружени было хранение информации о прецессии.

Продолжая анализ конструкции Аркаима, мы обнаруживаем в его геометрии и другие астрономические символы. Так, в радиусе внутренней стены сооружения, исчисленном в аркаимской мере, угадывается число, выражающее высоту полюса мира над Аркаимом; оно же означает географическую широту расположения памятника. Интересно (и едва ли случайно), что примерно на той же широте расположены и Стоунхендж, и курган Аржан на Алтае...

В планировке помещений внутреннего круга угадывается сложна гармоническая основа для воплощения в архитектурных формах представлений о сотворении мира и человека.

Рассмотренные приемы далеко не исчерпывают астрономическую символику, конструктивное богатство и разнообразие приемов, которыми пользовались великие - без преувеличения - зодчие.

Опыт работы на Аркаиме приводит к выводу, что мы здесь имеем дело с предельно сложным и безупречно выполненным объектом. Особая трудность его изучения объясняется тем, что он встает перед нами из глубины веков сразу во всем своем великолепии и за ним не просматриваются памятники более простые, как бы подводящие к нему по лестнице эволюции. Хочется надеяться, что затруднение это временное. Хот понятно, что гениальных вещей не бывает много.

Аркаим сложнее нас, и наша задача - подниматься к его вершинам, не разрушая непонятное и не понятое.

Наличие скептиков обязательно в таком деле, их мнение загодя известно - оно неоднократно высказывалось по поводу, скажем, египетских пирамид или Стоунхенджа: всегда, мол, найдется своя мера (в данном случае, аркаимская), которой удобно оперировать; всегда найдется что и на что делить и множить, чтоб получить в итоге вожделенные астрономические величины, выражающие отношени Солнца, Земли, Луны и т.п. И вообще эти загадочные древние сооружени - точно ли астрономические учреждения? Может быть, это только наши сегодняшние фантазии?..

[t_d_]

Невероятно высокий уровень астрономических познаний в глубокой древности снимает если не все, то многие из этих вопросов. Древние обсерватории были, и были результаты тончайших и длительных астрономических наблюдений. Есть смысл вспомнить, что в древнем Вавилоне могли точно рассчитывать затмения Солнца и расположение планет относительно друг друга. В Шумере время обращения Луны было известно с точностью до 0,4 секунды. Продолжительность года, по их расчетам, составляла 365 дней 6 часов и 11 минут, что отличается от сегодняшних данных всего на 3 минуты. Шумерские астрономы знали о Плутоне - самой удаленной от нас планете Солнечной системы, открытой (выходит, не в первый раз) современными учеными только в 1930 году. Время обращени Плутона вокруг Солнца составляет, по сегодняшним данным, 90727 земных суток; в шумерских источниках фигурирует число 90720...

Астрономы народа майя исчисляли продолжительность лунного месяца с точностью до 0,0004 суток (34 секунды). Время обращени Земли вокруг Солнца у них равнялось 365,242129 суток. С помощью точнейших современных астрономических приборов это число уточнили: 365,242198 суток.

Примеры можно множить, и все они будут потрясающими... Некоторые исследователи самым серьезным образом полагают, что кольца Стоунхенджа в точности моделируют орбиты планет Солнечной системы, что даже и веса каменных блоков подобраны не случайно - ими записано расположение элементов в таблице Менделеева, скорость света, соотношение масс протона и электрона, число p... Нечто подобное говорят и о пирамидах...

Верить трудно.

Но тем не менее на нашей планете есть несколько сооружений, поставивших в тупик современную науку: египетские пирамиды, гигантские рисунки пустыни Наска, Стоунхендж в Англии, Каллениш в Шотландии, Зорац-Кар в Армении и, похоже, наш Аркаим...

Объяснить, зачем и каким образом наши предки построили эти удивительные сооружения, трудно. Но игнорировать их нельзя. Американский исследователь Джеральд Хокинс утверждает, что для постройки Стоунхенджа потребовалось не менее полутора миллионов человеко-дней, это огромная, просто неисчислимая трата сил. Зачем? Зачем Аркаим - крупнейшая и, как показывает К.К.Быструшкин, совершеннейша пригоризонтная обсерватория - примитивным, полудиким, как принято было считать, людям, жившим без малого пять тысяч лет назад в южноуральских степях?

Да что там Стоунхендж и Аркаим - мы до сих пор не можем разобраться с дольменами: вроде бы простейшие сооружения, этакий бедный каменный скворечник. А между тем они непременно имеют астрономически значимые ориентировки и являются, по сути, древнейшими календарями человечества.

Так, может, мы не очень-то объективно оцениваем давнее прошлое человечества? Может, в упоении сознанием собственной цивилизованности (не мнимой ли?) и многознания (не кажущегося ли?), мы преувеличиваем степень их "примитивности"? А вдруг да были наши предки не примитивнее нас, но просто жили иначе, по неведомым нам законам? А вдруг да прав К.К.Быструшкин, утверждающий, что Аркаим больше нас, и коли мы хотим его понять, то должны суметь подняться к его вершинам?.

АРКАИМ В КОНТЕКСТЕ СОВРЕМЕННОСТИ

1. В течение последнего десятилетия на Южном Урале была открыта раннегородская цивилизация, возраст которой соответствует египетским пирамидам Среднего Царства, городской культуре Крита, поздним слоям знаменитых цивилизаций Индии - Хараппы и Мохенджо-Даро. Появление на археологической карте мира Аркаима и ;Страны городов; определяется авторитетными специалистами как ;выдающееся археологическое событие XX столетия.

XX век богат археологическими открытиями, его правомерно назвать золотым веком археологии. Однако среди многочисленных открытий только единицы можно причислить к событиям, дающим принципиально новые знания человеческой истории. Именно с этой точки зрения Аркаим становится важной вехой в научном осмыслении особой роли индоевропейских племен срединной Евразии в мировом историческом процессе. Цивилизационный контекст ;Страны городов; свидетельствует о значительном вкладе древних степных народов в мировую культуру. Обычно историки древности говорили о влиянии традиционного ;цивилизационного пояса; на более северные регионы Средней Азии, Прикаспия и Причерноморья сегодня со всей уверенностью говорить не только о встречном влиянии степи, но, более конкретно, об истоках крупных индоевропейских миграций, зафиксированных в письменных источниках конца III-начала II тыс. до н.э.

2. Открытие Аркаима порождает новое отношение к отечественным древностям в среде официальных органов власти. Впервые в практике официальной внутренней политики за всю историю культурной жизни Советского Союза археологический памятник стал причиной ликвидации крупной стройки республиканского значения (1990г.). Следующий неординарный шаг - Аркаим вместе с округой был объявлен заповедником-филиалом известного Ильменского заповедника (1991г.). В настоящее время завершаются проектные работы по созданию на юге Челябинской области национального парка. Это возможное решение той проблемной ситуации, которая возникла в связи с открытием других памятников аркаимской цивилизации и определением границ их распространения.

Сегодня на Аркаиме существует научный городок, строится здание музея; Природы и Человека;, активно создается музей под открытым небом. Основное финансирование обеспечивается по линии местного бюджета, часть средств на строительство музея выделяет Министерство экономики. Немаловажное значение имеет поддержка благотворительного Фонда.

Феномен спасения Аркаима - это не только результат интеллектуальной деятельности, но и благоприятного сочетания личностных достоинств людей, стоящих во главе местных органов власти. Это и яркое проявление возможностей нового времени, возможностей, вероятно, в значительной степени обращенных в будущее.

3. Открытие ранней цивилизации на Южном Урале и создание в степной зоне заповедника предоставило необычайно широкие возможности для реализации просветительских и образовательных программ в области древней истории региона, происхождения современных народов Урала, традиционного быта русских переселенцев и казачества, в области исторической экологии и современного природопользования. Каждый год Аркаим посещают тысячи людей, здесь организуются практики для студентов различных отечественных и зарубежных высших учебных заведений. Но, главное, Аркаим становится важным экологическим и духовным пространством, реальным очагом культуры для местного сельскохозяственного населения и жителей ближайших южно-уральских городов.

По признанию экспертов Министерства экологии и природных ресурсов заповедник Аркаим сегодня является одной из наиболее изученных в природоведческом отношении территорий России. Конкретные наработки по проблемам колебания климата в эпоху голоцена, наработки в области почвоведения, палеоботаники, палеозоологии, функционирования и гибели различных хозяйственно-культурных типов должны превратить заповедник Аркаим в один из ключевых пунктов по созданию и реализации концепции устойчивого развития Южно-Уральского региона.

4. Аркаим, с одной стороны, имеет ярко выраженное региональное значение. С другой стороны, его исторический феномен несет в себе глобальные характеристики. Архитектура Аркаима и ;Страны городов;, жертвенные комплексы и погребальный обряд, все ;тексты; аркаимской культуры отражают индоевропейскую мифологию. Современные вульгарные западники игнорируют причастность России к европейской идее. Между тем Россия не только в прошлом веке была хранительницей общеевропейских ценностей, но на ее территории, ее древнейшими народами эти ценности создавались изначально.

Сегодня, как никогда, необходим гуманитарный диалог цивилизаций. Каждая из современных цивилизаций должна рассматривать опыт иных настоящих и исчезнувших культур как равноправный с признанием принципа равенства в истории. Только такой подход может привести в условиях современного цивилизационного кризиса к расширению горизонта собственного бытия.

[t_d_]

Аркаим – как один из самых известных памятников синташтинской культуры бронзового века на Южном Урале, в бассейне Урала, вызвал к себе огромный научный и ненаучный интерес, множество публикаций и огромное количество самых разнообразных теорий и гипотез, большая часть которых к самому Аркаиму имеет самое косвенное отношение.

С момента начала раскопок первых памятников, да и самого Аркаима прошло уже достаточно много времени, чтобы рассмотреть не только сами материалы раскопок уникальных городищ и могильников, но и сложившиеся вокруг них научные и ненаучные феномены, через призму которых сейчас нередко оцениваются материалы этих уникальных комплексов.

Рассматривая историю изучения Синташты и Аркаима, от уникального комплекса, который долгое время считался случайным исключением [1] в южноуральских степях, через напряженную борьбу за сохранение Аркаимского городища, увенчавшуюся созданием заповедника, до восторженного поклонения городищу в качестве «родины Заратуштры», нельзя не признать того, что открытие Синташты и Аркаима было несчастливым открытием, которое так и не реализовало своего научного потенциала и не привело к переоценке наших представлений о ходе развития народов эпохи бронзы в южноуральских степях.

По исследованиям синташтинской культуры накопилась обширная библиография, значительная часть которой составляют краткие сообщения в «Археологических открытиях» тех лет, когда велись раскопки, и несколько статей, которые отразили предположения авторов раскопок относительно культурной принадлежности исследуемых памятников [2] . Только в 1992 году появилась полная публикация материалов раскопок Синташтинского комплекса.

Однако, что характерно, с момента выхода в свет монографии с результатами раскопок Синташтинского комплекса (городища, могильника, курганы и «святилище») [3] , в изучении этого круга памятников не произошло крупных изменений. Материалы двух сборников «Аркаим» [4] , а также ряда публикаций [5] были направлены на публикацию накопленных материалов раскопок прошлых лет, более детального анализа отдельных вопросов, и комплексного ландшафтно-археологического изучения Аркаима. В вопросах культурной принадлежности с момента выдвижения В.Ф. Генингом в 1975 году гипотезы о том, что синташтинская культура может быть связана с ариями «Авесты», существенных сдвигов в осмыслении материалов уникальных комплексов не произошло. Кроме, пожалуй, того, что прежняя гипотетическая трактовка материалов Синташты и Аркаима как «арийских» лишилась определения «предположительно» и стала подаваться чуть ли не как стопроцентно доказанный факт. В статье И. Пыслару «передовые открытия эпохи бронзы», которые связываются с ариями, уже включают «высокоразвитое ремесло деревообработки», которое «…необходимо было при строительстве жилищ и устройстве фортификаций…» [6] , хотя до теории В.Ф. Генинга и весьма долго после нее индоариев полагали воинственными кочевниками.
Некоторые причины
Причин сложившемуся вокруг материалов синташтинского комплекса положению можно назвать несколько.

Во-первых, в сибирской археологии очень мало внимания уделялось раскопках городищ и городов. Если перелистать историографию, то легко убедиться в том, что основная часть археологического материала, который анализировался, происходил из могильников и курганов. Для примера, в сводной монографии Э.Б. Вадецкой [7] , посвященной общему обзору культур бронзового и раннего железного веков степной долины среднего Енисея, видно, что основной материал происходит из погребений. На основе погребального инвентаря была построена периодизация и характеристика этих археологических культур.

Бесспорно, археологи проделали огромную работу по изучению материала погребений, и сформулировали на основе этих результатов выводы, многие из которых не устарели по сей день. Однако нужно признать, что выводы, сделанные на основе только погребальных материалов, вне зависимости от воли археолога, являются односторонними.
Положение на Южном Урале мало чем отличалось от исследований бронзового века Енисея. И здесь также исследование культур бронзового века основывалось на погребальных материалах, что признается самим Г.Б. Здановичем, который говорил, что представления об андроновской культуре было сформировано на основе бедного погребального инвентаря: «Относительная бедность и погребений, и поселений приводила специалистов к выводу, что перед ними следы довольно архаичных коллективов с развитыми родовыми связями. Естественным было полагать, что в предыдущее время общество отличалось еще большей архаикой, а культура – примитивизмом» [8]. Хотя, надо сказать, в его работе по периодизации бронзового века урало-казахстанских степей широко используются материалы поселений и городищ [9] .
Также, в археологии Сибири и Урала вплоть до раскопок Ташебинского дворца на Енисее и блестящих исследований в начале 60-х годов городов монгольского времени [10] , вовсе отрицалась возможность существования городов в древности, в особенности в столь отдаленное, как андроновская эпоха. Этот момент отмечал пионер исследований городской культуры Сибири Л.Р. Кызласов [11] . Даже и в настоящее время крайне редко встречаются объективные оценки роли городов в древней истории Сибири. Поэтому, можно сказать, что для челябинских археологов открытие Синташты и Аркаима было полной неожиданностью, и к этому они оказались совершенно не готовы. Аналогичный эффект получился и тогда, к примеру, когда академик В.И. Молодин провел с помощью геофизических методов исследования ничем не примечательного внешне и уже раскапывавшегося городища Чича-1. Магнитометрические исследования показали, что это было достаточно крупное поселение, занимавшее около 49 тысяч кв. метров и имевшее около 100 строений [12] . Это говорит о том, что недооценка роли городов археологами – явление достаточно распространенное.

Иными словами, В.Ф. Геннинг и Г.Б. Зданович открыли нечто такое, что никак не вписывалось в их представления о бронзовом веке Южного Урала. Путем множества оговорок они в конце концов свели дело к более или менее знакомым понятиям: Аркаим для них был «крепостью-святилищем», с не вполне понятным значением для скотоводческого общества. Более поздние «астроархеологические» теории возникли именно на основе этого непонимания. Для них логичнее было выдвинуть экстравагантные «астроархеологические» теории, чем назвать общество эпохи бронзы городским.
Во-вторых, сыграла свою роль ориентация археологов на миграционизм и теории происхождения индоиранских народов, к которым авторы раскопок Аркаима примкнули очень рано, практически в самом начале исследований. Практически, можно сказать, что гипотеза В.Ф. Геннинга об арийской принадлежности синташтинской культуры была в гораздо большей степени априорным убеждением, чем выводами из результатов исследований. В 1975 году изучение синташтинского комплекса только начиналось, Аркаим еще не был известен археологам, и феномена крупных укрепленных городищ бронзового века Южного Урала в науке еще не было. Однако, мнение об арийской принадлежности было высказано, и отказа или корректировки за истекшие 30 лет не произошло.
Стоит указать, что выдвижение этой гипотезы совпало со временем активного участия советских ученых в разработке вопросов происхождения индоиранских народов и выдвижения теории иранской принадлежности скифской культуры. Значительная часть работ по этим вопросам пришлась как раз на первую половину 70-х годов.
Эти представления, появившиеся в изучении синташтинской культуры на ранней стадии, загнали исследователей в узкий коридор возможных решений проблемы, который устанавливался теорией происхождения индоиранских народов. Материалы синташтинской культуры рассматривались через призму толкований «Авесты» и «Ригведы», происхождение и дальнейшая история носителей этой культуры связывалась практически исключительно с миграциями индоиранских народов [13] . Это опять-таки вело к представлениям об этом обществе, как о кочевом, легко мигрирующем на новые территории.

[t_d_]

В-третьих, сыграло свою роль и то, что материалы синташтинской культуры анализировались в контексте только более западных культур – абашевской и срубной. Это вытекало из общей установки теории происхождения индоиранских народов, в которой это присхождение связывалось в первую очередь со срубной культурой. Коль скоро В.Ф. Геннинг и Г.Б. Зданович оценили синташтинскую культуру как «индоевропейскую», то они неизбежно должны были связать ее со срубной культурой. Но стоит указать, что в более ранней работе отношения срубной и андроновской культуры характеризуются иначе: народы срубной культуры вытеснили андроновскую культуру из бассейна р. Урал [14] .
Возможно, до более детального разбора этого вопроса, носители синташтинской культуры и в самом деле внесли свой вклад в формирование этих культур. Но надо признать, что сложение и существование столь уникального сложного феномена, каким предстает перед нами синташтинская культура, необходимо вести в контексте широкого круга культур.

Исследователям необходимо было вскрыть истоки столь яркой культуры, процесс формирования городской культуры, учесть влияния извне и распространение влияния самой синташтинской культуры. Эта задача с очевидностью решена не была. Культура в представлении археологов так и осталась уникальной, оторванной от общего развития народов бронзового века этого региона, которая будто бы взялась ниоткуда и в никуда отправилась. Несмотря на замечания Г.Б. Здановича, так и не было преодолено представление о синташтинской культуре как о случайном феномене.
Эти три фактора и привели к тому положению, что открытие Аркаима так и не реализовало своего научного потенциала. Надо сказать, что сибирская археология оказалась не готовой к открытиям такого класса, как Аркаим. Нельзя сказать, что авторы раскопок плохо сделали свою работу. Напротив, они ее сделали на достаточно высоком уровне. Но общий теоретический уровень, и в первую очередь представления об уровне развития народов Сибири в древности, не позволили им воспользоваться результатами своих работ.
Оседлые корни общества синташтинской культуры
Материалы раскопок Синташты и Аркаима, разведочных работ на Южном Урале позволяют составить достаточно подробное представление об обществе синташтинской культуры и даже сделать некоторые заключения по поводу его развития и истории. Конечнео, хотелось бы более подробной информации, но это требование пока трудно удовлетворить.
Для того, чтобы сделать подобные заключения, нужно несколько изменить отношение к археологическим материалам. В условиях археологического изучения древнего общества, о котором не сохранилось достаточного количества письменных источников или же они вовсе отсутствуют, как в примере с синташтинской культурой, появляется необходимость изменить подход к материалам. История Западной и Восточной Европы, Ближнего Востока, Китая хорошо реконструируется по письменным источникам, и археологические данные являются подсобным материалом. В условия же изучения истории Средней Азии, Сибири, Урала, которые гораздо хуже освещены письменными источниками, ценность археологических материалов резко увеличивается. «Археологические материалы освещают широкий хронологический диапазон: со времен первоначального появления предков человека в Сибири и до XVI-XVII века. Это значит, что археологические источники освещают, по сути дела, все исторические этапы в жизни Сибири, в чем и состоит их особенная значимость» [15] .
Как показывает практика исследований, широко принятый метод типологического исследования не всегда приводит к положительным результатам. Существует ряд примеров исследований, основанных на типологии, которые не давали результатов [16] . Широко применяемая методика: «…выделения датированных вещей с узкой датой … и составления с участием этих вещей археологических цепочек, последнее звено которых связано с письменными памятниками» [17] , недостаточна для решения задач, стоящих перед исследователем истории «неписьменных» народов.
Не отрицая важности типологического метода и его большой роли в археологической науке [18] , предложим для изучения «неписьменных» археологических культур использовать метод, который можно условно назвать «методом связанных признаков». Иными словами, можно утверждать, что все признаки, которые выделяются при изучении артефакта (форма, вид, назначение, материал, способы обработки и использования, химический состав, связи с другими артефактами и так далее), связаны с определенными социально-экономическими явлениями, характерными для изучаемого древнего общества. Например, химический состав сплава бронзы связан с определенной технологией и экономической географией производства бронзы и изделий из нее. Если химический состав бронзы изделия – это признак артефакта, то вот географическое расположение источников компонентов сплава – это уже признак социально-экономического явления древнего общества. Поскольку связь между ними очевидна, они называются «связанными признаками».

Исследование нескольких «связанных признаков» артефактов археологического комплекса, позволит создать схему социально-экономических явлений, которые фиксируются материальными остатками. Изучение «связанных признаков» в масштабах памятника или даже археологической культуры позволит получить сведения, сопоставимые по полноте и достоверности со сведениями письменных источников.
Этот метод явочным порядком используется в археологической науке, и, к примеру, он был основанием трасологии. Но при систематическом изучении «связанных признаков» многих артефактов и археологических комплексов, можно получить гораздо более детальные и подробные сведения о социально-экономическом строении изучаемого древнего общества, чем было возможно до сих пор. Примеры использования этого метода показывают, что появляется возможность для реконструкции малоизвестного по письменным источникам древнего общества [19] .
Следует отметить, что данный метод не претендует на то, чтобы заменить собой типологию вообще. Типологический метод не является единственным методом в археологии: «Археологическая типология в моем представлении является частью общей теории археологии…» [20] . Л.С. Клейн далее указывал, что в эндоархеологическую теорию (познание специфики археологического материала и выработка способов продвижения от него к оставившим его целостным объектам и процессам прошлого), должны войти: выяснение сущности, состава и познавательного потенциала археологических источников, разработка археологической типологии, проблематика хронологии и культурной эволюции, теория системы археологических культур и модели происхождения археологической культуры [21] . Метод «связанных признаков», вероятно, должен дополнить этот раздел археологической теории, и приблизить его к реконструкции целостных объектов и процессов прошлого. Исследование «связанных признаков» нацелено на изучение таких сторон археологического материала, которые не попадают в сферу рассмотрения перечисленных методов и сфер эндоархеологической теории, но необходимы для формулирования исторических выводов на основе археологического материала.
Можно применить этот метод к изучению материалов синташтинской культуры и на основании опубликованных материалов попробовать построить социально-экономическую схему общества синташтинской культуры. Следует сразу оговориться, что такая схема не претендует на полноту и исчерпывание материала.

[t_d_]

Археологический признак Связанный признак Комментарии
Использование древесины Активное использование дерева, развитая деревообработка На городищах синташтинской культуры деревянные части лежали в основе большинства конструкций, что в сочетании с масштабами сооружений указывает на способность общества в больших объемах заготавливать строевой лес, обрабатывать его и перевозить к месту строительства.
По подсчетам Г.Б. Здановича, на постройку одного жилища уходило около 100 кубометров. Аркаим состоял из 60 жилищ, и на постройку было заготовлено около 8-10 тысяч кубометров древесины (дома плюс фортификационные сооружения, кровля, вымостка «улиц»).
Также на строительстве использовались плахи, что говорит о способности перерабатывать лес-кругляк в «пиломатериалы».
Сооружение деревянных каркасов стен городища и домов указывает на умение скреплять между собой деревянные детали, что подразумевает наличие достаточно развитого плотницкого дела.

Использование глины в виде глиняной обмазки, сырцовых блоков и глиняного раствора Знакомство с технологией сооружения глинобитных зданий, свойствами глины как стройматериала Аркаим построен с помощью разнообразных способов использования глины: обмазки, сырцовых кирпичей (обкладка внешней оборонительной стены), глиняного раствора с известью, что указывает на знакомство с технологией сооружения капитальных зданий. Учитывая, что глинобитные здания активнее всего возводились в Средней Азии, возможно, знакомство с такой строительной техникой указывает на тесные связи с населением этого региона.
Также использование глины указывает на повышение устойчивости фортификации к штурму. Создание сырцовой обкладки внешней оборонительной стены указывает на противодействие стенобитным орудиям, а глиняная обмазка – на противодействие зажигательным снарядам.
В погребальных комплексах Синташтинского могильника успользовалось строительство ложнокупольного перекрытия из сырцовых блоков или пахсы. Это говорит о наличии развитых технологий строительства из сырцового кирпича.

Использование дерновых блоков и грунта Активное использование подручных материалов в строительстве Грунтовые (дерновые) блоки активно использовались в возведении Аркаима наравне с сырцовым кирпичом в забутовке деревянных каркасов стен.
Наиболее активно дерн использовался при строительстве жилищ в культурах Западной Сибири, эпохи энеолита и бронзы, и в этом можно видеть применение местного строительного опыта наряду с заимствованным. В целом, возможно, использование древо-земляных конструкций указывает на местный опыт, тогда как архитектура и использование глины – на заимствованный.
Использование одновременно глины и дрена указывает также на то, что в строительстве использовался выброс из котлованов. Это может свидетельствовать, что сооружение колованов и стен велось одновременно.

Использование обожженных глиняных блоков Знакомство с технологией формования и обжига кирпича Внешняя стена Синташтинского городища была сложена из сырцовых и обожженных глиняных блоков. По всей видимости, в арсенал строительных приемов населения этой культуры входило использование обожженного кирпича.
На Аркаиме использование обожженных глиняных блоков не было зафиксировано, что может говорить о том, что в разных городах синташтинской культуры использовались несколько разные строительные традиции.
Присутствие обожженных блоков ставит задачу изучения технологий изготовления обожженного кирпича, происхождения этих приемов и места этого стройматериала в архитектуре синташтинского общества.

Упорядоченная структура городища Наличие предварительного плана строительства Г.Б. Зданович отмечает, что характер построек указывает на наличие предварительного плана, возможно, макета, предварительной разметки площадки городища перед возведением домов и стен.
Общество синташтинской культуры обладало солидным уровнем развития знания и абстрактного мышления, раз сумело выработать столь совершенный план городища. Оно обладало также развитыми геометрическими знаниями.
Общество подошло к строительству Аркаима с солидным архитектурным опытом, который имел длительное предварительное развитие. Раскопки других городов синташтинской культуры, возможно, дадут материал к изучению развития этого опыта.

Схожие дома городища Наличие устоявшейся архитектурной традиции Явно стандартизированные дома Аркаима показывают, что архитекторы опирались на солидный опыт строительства жилищ и устоявшуюся архитектурную традицию, которая была приспособлена к плану строительства городища.
По наблюдениям Г.Б. Здановича, дома и участки стен строились разными коллективами строителей, видимо, большесемейными общинами. Привлечение общин к строительству указывает на то, что возведение подобных домов было обычным делом. Материалы других городищ петровского этапа андроновской культуры, одновременных Аркаиму, подтверждают наличие таких устойчивых традиций.
Наличие этой традиции в сочетании с большим количеством городищ этой культуры указывает на то, что и создание подобных укрепленных поселений также было устоявшейся архитектурной традицией.

Система отвода ливневых вод Минимизация вреда от осадков и угрозы подмыва домов ливневыми водами Строители Аркаима создали весьма совершенную систему отвода ливневых вод, по сути – ливневую канализацию, размещенную под деревянным настилом улиц, и в которой вода уходила в специальные ямы, пробивавшие водоупорный слой глины.
Это указывает на длительную оседлость общества, при которой оно могло познакомится с вредом ливневых вод и выработать способы их отвода. Также общество обладало знаниями по гидрологии и геологии, если разработало систему отвода ливненых вод в подземные водоносные горизонты. Такое общество могло иметь орошаемое земледелие.

Уже обзор основных археологических признаков и анализ связанных с ними социально-экономических признаков указывает на общество синташтинской культуры как на общество с длительной традицией оседлости, настолько длительной, чтобы разработать прочные архитектурные традиции, выразившиеся в архитектуре городищ. На оседлые корни указывает также широкое применение сырцового кирпича в строительстве городищ и погребальных комплексов, и развитие технологии, вплоть до ложнокупольного перекрытия. Дополнительно на это указывает ливневая канализация городища. Кочевое или полукочевое общество не могло выработать столь глубокое понимание воздействия ливневых вод на постоянные сооружения.

Из этого можно сделать вывод, что общество синташтинской культуры не кочевало и не мигрировало очень продолжительный период. Арсенал строительных приемов, архитектурных решений и широкий спектр строительных материалов не мог появиться при переходе от кочевья к оседлости, а свойственен для прочно оседлого общества.
Это точно не общество, перешедшее к оседлости из кочевого состояния, потому что кочевники привносят в архитектуру свое представление о жилище. Яркий пример такого привнесения – дворец Барак-Таш-1 на Акчадарье, построенный кочевыми правителями. Парадный зал этого дворца, построенного из сырцового кирпича, представляет собой своего рода юрту, купол которой поддерживали две мощные арки [22] .
В архитектуре городищ синташтинской культуры трудно увидеть что-то от кочевого образа жизни. Это культура с оседлыми корнями.
Подобный вывод позволяет поставить под сомнения заключения Г.Б. Здановича: «На уровне наших сегодняшних знаний можно уверенно говорить, что основным компонентом в ее сложении было абашевское население и какая-то часть полтавкинских (катакомбных) племен, которые к XVIII в. до н.э. из более западных районов переместились к восточным склонам Уральских гор и степным просторам Зауральского пенеплена» [23] .
Трудно поверить в то, что население абашевской культуры, которое заселяло мысовидные участки террас по правобережью р. Белой, строив там деревянные каркасные жилища, крытые камышом, перешло к строительству капитальных кольцевых городищ на ровной площадке, с очень развитой архитектурой, фортификацией и разнообразными строительными приемами. Схема Г.Б. Здановича не дает объяснений столь резким культурным сдвигам. Особенно, если учесть, что между гипотетическим переселением носителей абашевской культуры и строительством Аркаима, прошло около 100-200 лет. Трудно поверить в то, что носители синташтинской культуры в столь сжатые сроки прошли столь большой путь развития.

[t_d_]

Фортификация и военное дело
При первом взгляде на укрепления Аркаима и Синташты, легко убедиться в том, что жители этих крепостей жили в условиях частых и весьма ожесточенных войн. Даже из весьма поверхностного описания фортификации Аркаима и далеко не полного исследования укреплений, тем не менее можно сделать ценные выводы.
Археологический признак Связанный признак Комментарии
Замкнутая система укреплений Обеспечение надежной обороны всего периметра городища Г.Б. Зданович связывает создание кольцевой системы укреплений Аркаима и Синташты с зарождением фортификации в условиях равнинного степного рельефа. Возможно, в этом есть доля истины, но нельзя также не указать на то, что кольцевая система дает надежную оборону всего периметра городища, что трудно достижимо для мысовых городищ с обороной только одной стороны.

Внешняя стена построена из забитых грунтом клетей с сырцовой обкладкой, толщина 4-5 метров Обеспечение максимальной прочности стены Странно, почему авторы раскопок не обратили внимание на очевидное сходство конструкции стены Аркаима со стенами средневековых городов. Подобное строение стены говорит о стремлении обеспечить максимальную прочность стены и максимально затруднить возможность создания пролома стенобитными орудиями.

Это указывает на то, что защитникам крепости противостояло войско, обладавшее опытом и приспособлениями для пролома стен.
Фортификаторы Аркаима явно обобщали опыт предыдущих штурмов и выбрали конструкцию, которая была наиболее прочной при имеющихся материалах.
Мощность стены Аркаима вполне сопоставима со стенами ранней фортификации среднеазиатских оседлых городов.

Ложный вход в северо-западном входе в Аркаим Обеспечение максимальной защиты входов в городище Северо-западный вход в Аркаим был оборудован ложным входом (прогиб стены вглубь крепости на 7-8 метров), более глубоким рвом, башней на мощном фундаменте. Вход находился в западном фасе ложного входа и представлял собой туннель, построенный внутри стены. За коридором была площадка, на которой были построены «ловчие ямы». В западном жилище, примыкающем ко входу, была замаскированная щель для входа в туннель.
Столь сложная конструкция входа объясняется только обобщением большого опыта штурмов, в которых значительное место занимали штурмы входов.
Эти ловушки были направлены против штурмующего войска, которое обладало серьезным опытом взятия укреплений.

Ложный вход и стрелковая галерея на главном входе в Аркаим Обеспечение наибольшей защиты главного входа и невозможности сделать пролом во внутренней стене В центральном входе в Аркаим укрепления также были выполнены в виде ложного входа. Реальный вход был в северо-западном фасе главного входа, а в юго-западном фасе раскопан длинный коридор, соединяющий несколько помещений внутри стены. По всей видимости, это остатки стрелковой галереи, которая обеспечивала подошвенный обстрел сектора главного входа в Аркаим.
Наличие столь сложного и продуманного узла обороны говорит о высоком уровне развития военной мысли того времени, по крайней мере о хорошем знакомстве с практикой взятия крепостей, с тактикой нанесения фланговых и тыловых ударов.Это, в свою очередь, указывает на наличие в военном деле синташтинской культуры построения на поле боя и ведения сражения в строю.

Третья оборонительная стена вокруг городища Возможно, ограждение и защита поселения вне стен городища На аэрофотоснимке видны остатки третьего кольца стен, который опоясывал Аркаим за пределами внешней стены.
Возможно это ограда рабата городища, то есть поселения вне стен города.

Погребение с колесницами Наличие в войске колесниц В могильнике Синташта в могилах были найдены следы колесниц, представленные в виде остатков обода со спицами. Диаметр колес 1-1,2 метра, расстояние между ступицами – 1,2-1,4 метра.
В сочетании с хорошо продуманной обороной Аркаима, наличие колесниц говорит и развитии в военном деле родов войска: по меньшей мере пехоты и колесниц.
В сочетании с явными признаками понимания важности фланговых ударов, можно сделать вывод о том, что пехота сражалась в строю, тогда как колесницы наносили удар во фланги и тыл противника.

Бронзовое оружие: кинжалы, копья, топоры Использование наиболее совершенных видов оружия Наличие большой коллекции боевого бронзового оружия из погребений Синташтинского могильника, говорит о том, что металлургия носила в значительной степени военный характер.
Широкое производство бронзового оружия, особенно ударно-дробящего и колющего воздействия, говорит о стремлении обеспечить войско наиболее совершенным оружием, ориентированным на рукопашную схватку и бой в строю.
Широкое применение боевых топоров и массивных копий указывает на использование противником защитного вооружения, кожаных или деревянных панцирей или костяных пластин. Возможно, применялись щиты.
Каменные наконечники стрел Ориентация на массовость применения стрелкового боя Синташтинская культура характеризуется применением каменных наконечников стрел.
При массовости применения металла, это может связано с техническим уровнем металлообработки, которая не освоила массового производства литых наконечников стрел.
Также применение каменных наконечников стрел может указывать на стремление к массовости применения стрелкового боя, что особенно важно при обороне крепостей.
Также использование каменных наконечников стрел может указывать на поражение стрелами защищенных целей – воинов в кожаных, деревянных, костяных доспехах.
Сочетаемость в погребениях наконечников стрел и псалиев Связь стрелкового боя и лошадей По всей видимости, в этой связи наконечников стрел и псалий можно усматривать наличие легкой конницы, вооруженной луками и стрелами.
Однако, встречаемость в погребениях в комплексе с псалиями и наконечниками стрел также топоров и копий, может указывать на наличие у всадников более тяжелого вооружения

Сочетаемость в погребениях колесниц и наконечников стрел Вооружение колесничьих преимущественно стрелковым боем По всей видимости, четко прослеживамая связь в погребениях остатков колесниц и наконечников стрел (7 погребений из 104 исследованных), указывает на вооружение колесничьих луками и стрелами.
Впрочем встречается по одному разу сочетание топора/копья и колесницы, и топора/копья, колесницы и наконечников стрел. Это указывает, что колесничие могли выполнять и другие функции, кроме обстрела противников стрелами, например, прорывать строй противника.

По данным, полученным при раскопках Аркаима, совершенно очевидно, что уровень развития военного дела в синташтинской культуре был очень высоким для своего времени.

Во-первых, очевидно, что военному делу и его развитию в разных направлениях придавалось огромное значение. На примере фортификации Аркаима мы видим результаты долгой работы военной мысли, обобщавшей опыт сражений и штурмов крепостей. Столь совершенную оборону нельзя разработать «случайно». Столь совершенная оборона городища не нужна в обществе, где военное дело не занимает самого значимого места в культуре.
Не представляется возможным поддержать тезис Г.Б. Здановича о том, что строительство городища в идеологических или ритуальных целях. Совокупность признаков указывает на сугубо военное значение архитектуры Аркаима, и высокое значение именно этого, военного аспекта.
Во-вторых, по характеру обороны центрального входа в Аркаим, в котором акцентирован фланговый обстрел штурмующих из специально построенной стрелковой галереи в толще стены, можно сделать несколько выводов. Фортификаторы понимали значение флангового удара. Сам факт создания условий для флангового удара в фортификации говорит о том, что в военной мысли синташтинской культуры этот момент имел большое значение. Оценить преимущества флангового удара невозможно без построения и ведения боя в строю.
Следовательно, даже не имея прямых материалов, указывающих на наличие строя в войске синташтинской культуры, мы можем это логически вывести.
Для отвода возможных возражений можно сказать, что в создании стрелковой галереи на главном входе нет ничего случайного. Обстрел штурмующих можно вести и со стен. Но фортификаторы предусмотрели возможность попытки пролома во внутренней стене городища и свой ответ – фланговый подошвенный обстрел.
В-третьих, наличие колесниц, достаточно совершенного бронзового оружия также подтверждает вероятность существования построения в войске синташтинской культуры. Колесницы наиболее эффективны в действиях против строя, поскольку позволяют нарушить строй, разорвать его, а также совершить обходной маневр и ударить во фланг и тыл войска противника. Если бой ведется беспорядочной пешей толпой, рассыпающейся на отдельные схватки, колесницы малоэффективны.
Учитывая то, что колесничие явно пользовались большим уважением и высоким социальным положением, что видно по погребальным памятникам, это указывает на то, что колесничие играли значимую роль в сражении и были эффективными в бою.
Возможно, судя по частоте сочетаемости псалий и наконечников стрел (34 погребения из 104) [24] , синташтинское общество в военном деле знало и конницу, вооруженную стрелковым боем, наподобие более поздней конницы кочевников. По всей видимости, судя по исчезновению колесничьих после завершения синташтинской культуры, предпочтение в андроновском круге культур было отдано именно коннице.
Также по характеру вооружения и фортификации можно охарактеризовать противостоящее войско. Это было войско а) многочисленное (способное осуществить осаду и штурм такой крепости, как Аркаим), б) организованное (владеющее сложными методами штурма укреплений, подразумевающими высокую степень организации войска и дисциплины), в) ведущее сражение в строю (судя по характеру вооружения синташтинского общества), г) обладающее хорошим вооружением и оснащением (в частности, имеющее защитное вооружение, скорее всего кожаные или деревянные доспехи), а также приспособлениями для разрушения укреплений.
У носителей синташтинской культуры, вне всякого сомнения, были серьезные противники, обороне от которых посвящалось много внимания. Борьба с хорошо организованным и вооруженным противником, а также частые войны, видимо и привели к развитию военного дела до такой высоты, какую можно видеть в фортификации Аркаима.

[t_d_]

Социальное развитие и его характер
Исследования социальной структуры древних обществ составляет одну из наиболее излюбленных тем для археологов. Применительно к синташтинской культуре, существует даже специальная работа, посвященная социальному строю [25] .
Тем не менее, подобные исследования редко выходят за рамки наиболее общих и поверхностных наблюдений. Частично это объясняется, конечно, острой нехваткой материала. Это верно и для синташтинской культуры: «Большая часть данных о поселениях и системах расселения носителей синташтинской культуры еще не введена в научный оборот, и социальная интерпретация поселенческих структур, представленная в данной работе, преследует цель сформулировать общие принципы подхода к этим материалам в перспективе» [26] .
Но частично это связано с тем, что археологи ищут неких «непосредственных источников», почти не пытаясь анализировать весь доступный материал и выводить заключения на основе материала, прямо не относящегося к социальным отношениям. Не последнюю очередь играет априорное представление исследователей о слаборазвитости социальных отношений и общества вообще, хотя материал может показывать совсем другой, более высокий уровень.
В литературе, посвященной синташтинской культуре и Аркаиму конкретно, городской характер либо вовсе не признается («квазигородская культура» – Д.Г. Зданович), либо признается со множеством оговорок («среда зарождения городской культуры» – Г.Б. Зданович). Фактически прослеживается тенденция не признавать синташтинскую культуру городской.

Между тем, при сравнении Аркаима, Синташты и ряда других городищ этой культуры с городами в Средней Азии, вполне отчетливо становится ясно, что это именно города. В Аркаиме присутствуют три элемента города: арк, шахристан и рабат, которые огорожены стенами. Аркаим имеет регулярную планировку, пусть даже и столь необычную, и был постоянно заселен (в этом отношении данные раскопок городища противоречат тезису исследователей о том, что население не жило постоянно в городище).

Аналогичные части города есть и на других городищах синташтинской культуры, например на городищах Исиней I и Исиней II. Синташтинское городище было сильно разрушено рекой, но вероятно, арк (цитадель) существовал и на этом городище.
«В синташтинской культуре Южного Зауралья существовало как минимум два типа поселений – крупные фортифицированные центры, рассчитанные на единовременное пребывание в них 2-3 тыс. человек в среднем, и относительно небольшие и просто мелкие неукрепленные поселки» [27] . Но сосуществование вместе крупных укрепленных центров и небольших неукрепленных поселков – это довольно типично для городской культуры, это и есть топографическое отражение сложной структуры общества с городской культурой.

Насколько можно судить, в отрицании городского характера синташтинской культуры, исследователи отрицают очевидные факты.
Причин этому, как уже указывалось, две: склонность видеть в синташтинской культуре – кочевников, перешедших к оседлости, и общая недооценка роли городов в сибирских археологических культурах. Кроме того, по теоретическим выкладкам Д.Г. Здановича видно, что практически все используемые археологами методики изучения социального строя, созданы европейскими исследователями, с опорой или на европейские материалы, или на материалы этнографических исследований народов Океании, Австралии или Америки. Эти методики, вместе с концепциями и понятиями прилагаются к материалам бронзового века Сибири, причем вопрос о применимости этих концепций остается вне обсуждения.
На мой взгляд, изучение социального строя древних обществ, в частности синташтинской культуры, должно вестисть в связи с материалами обществ Передней Азии и Ближнего Востока, а также Китая. Во-первых, эти общества находились в сопоставимых природно-географических условиях. Во-вторых, как видно по пока еще скудным археологическим данным, был сопоставимый уровень развития, однако социальная структура обществ Передней Азии и Китая известна намного лучше. Наконец, изучение социального строя нужно вести от археологических материалов, оставленных обществом, а не от априорных убеждений.

Материалы раскопок Аркаима и других объектов синташтинской культуры, дают некоторые сведения о социальной структуре синташтинского общества и о характере общественных отношений.
Достаточно очевидно, что в синташтинском обществе существовало деление общества на четкие группы и подчинение низших групп высшим.
Само наличие элитарных групп синташтинского общества понятно из структуры Аркаима, где цитадель представляет собой обособленный, укрепленный двумя-тремя линиями обороны. Судя по мощности культурных слоев, эта часть городища была заселена дольше и интенсивнее. Наличие элиты понятно также из группы богатых погребений и структуры расположения погребальных памятников. Судя по тому, что мужские погребения отделены от погребений детей и подростков, и снабжены богатым инвентарем, включающим в себя оружие [28] , социальная стратификация синташтинского общества, видимо, основывалась на военном подразделении.
На этот момент стоит обратить более пристальное внимание. В историографии прочно укрепилось мнение о том, что синташтинское общество руководствовалось ритуальными, идеологическими, культовыми мотивами. Между тем, не было представлено убедительных доводов, указывающих на ритуальный характер общества. В Аркаиме нет сооружения, которое можно было бы атрибутировать как храм или культовое место. Если синташтинское общество действительно так много внимания уделяло культам, как уверяют многие исследователи, то вне всякого сомнения, в Аркаиме должны быть помещения или сооружения с явно культовым назначением.
Но вот военный характер общества налицо и виден во множестве деталей, что уже разбиралось выше. Опираясь на эти признаки очень большого значения военного дела в синтшатинском обществе, можно утверждать, что и социальная стратификация этого общества также основывалась на военных принципах.

К примеру, Д.Г. Зданович отождествлял курган 25 Большекараганского могильника (Аркаим) с погребальным комплексом одного из домов городища [29] . В принципе, погребальный комплекс, оставивший захоронения 28-29 человек на протяжении довольно продолжительного времени, действительно можно рассматривать как принадлежащий достаточно многочисленному коллектву. Поскольку могильник скорее всего принадледал именно Аркаиму, потому что находится поблизости, скорее всего – это погребения жителей одного из домов городища.

Но вот в истолковании характера погребений стоит с Д.Г. Здановичем разойтись. Характер поселения на Аркаиме подчеркнуто военный, и население каждого дома городища, видимо, выставляло подразделение и обороняло участок стены. Можно сделать вывод о том, что и погребение также носило военный характер, и каждое, условно говоря, «дом-подразделение» имело свое кладбище. Это может объяснить существование открытого, функционирующего погребального комплекса в течение долгого времени, на котором погребались погибшие и умершие члены этого «дом-подразделения».
Очевидно, что в синташтинском обществе было развито подчинение и возможно угнетение высшими группами низших. Это видно, например из того факта, что население Аркаима было четко организовано в «большесемейные общины» (видимо, объединения семей, связанных родством, на которые возлагались, очевидно и военные функции, например, оборона определенного участка стены и выставление бойцов для сражения) и каждая такая «община» построила дом и участок стены, следуя четкому, заранее составленному плану. Без достаточно высокой степени организации общества и возможностей принуждения, достижение такого эффекта вряд ли возможно.

Вообще, характер расселения жителей Аркаима позволяет думать, что принуждение пронизывало общество снизу доверху. Для того, чтобы примерно 2,5 тысячи человек организовать в единообразные подразделения, заставить проделать большой объем строительных работ по единому плану, удерживать этих людей в рамках созданной организации, нужен жесткий и постоянный контроль. Можно предположить, что это в этом обществе поддерживалась жесткая дисциплина, и любое отклонение от некоего свода правил беспощадно каралось.

[t_d_]

Элитарная группировка была довольно многочисленной и внутреннее слабо расчлененной (во всяком случае, признаков наличия в Аркаиме единоличного «правителя» не просматривается), но столь же очевидно, что она себя четко противопоставляла остальным жителям Аркаима. На это указывает постоянное жительство в цитадели городища довольно значительного населения. Если во многих среднеазиатских городах цидатель защищает дворец правителя или является центром обороны города с постоянным гарнизоном, то в Аркаиме цитадель защищала в первую очередь жителей домов, построенных внутри нее.

По всей видимости эта элитарная группировка и была главной основой общества, создавшего Аркаим. Судя по его слабой расчлененности и отсутствию признаков наличия «правителя», эта элитарная группировка представляла собой сообщество воинов, между которыми существовало относительное равноправие. Командующий или управитель города мог либо избираться, либо эта должность осуществлялась каждым из входящих в элитарную группировку мужчин поочередно.

Эта элитарная группировка, отделявшая себя от жителей внешнего кольца жилищ, как социально, так и оборонительной стеной, видимо, подчиняла остальных жителей, принуждая его к жизни в рамках определенной структуры и порядка. Также жители внешнего кольца жилищ, вероятно, должны были обеспечивать элитарную группировку, а в случае нападения на городище, первыми отражать штурм. Несмотря на то, что элита и народ были единоплеменниками, были одного происхождения и культуры, тем не менее, социальная стена между ними была огромной. Элитарная группировка, видимо, насколько это можно судить из изучения структуры Аркаима, могла жертвовать низшими группировками.

Подобный строй нельзя назвать каким-либо термином, из числа известных. Это определенно не «военная демократия», раз предположительно существовало жесткое разделение на высших и низших, подчеркнутое рядом археологических признаков. Равенства в синташтинском обществе не просматривается, тогда как военный характер общества налицо. Это определенно не «вождество», за отсутствием каких-либо признаков существования вождя или другой формы единоличной власти. Маловероятно, чтобы синташтинское общество имело теократический характер, по той же причине отсутствия признаков преобладающего значения культа для жителей городища.

Синташтинское общество можно весьма условно назвать обществом «иерархического милитаризма».

Насколько можно судить, подобное общество могло возникнуть как реакция достаточно хорошо развитого и оседлого общества на резкое увеличение военной опасности. Причем, усиление настолько значительное, что группировка воинов получила в руки возможности для подавления остальной части общества, навязывания ему военного порядка, и отделения себя, в качестве элиты, от всего народа. Вероятно, синташтинское общество развивалось некоторое продолжительное время в этом направлении в условиях сильной военной опасности, что успело накопить большой опыт в военном деле и создать такой выдающийся образец фортификации, как Аркаим.

Но это общество рухнуло или как только военная опасность перестала существовать в виде значимого фактора, или когда в результате войн часть элитарной группировки была выбита, и элита оказалась не в состоянии дальше поддерживать военный порядок. По крайней мере, материалы могильника, в частности уже рассматривавшегося кургана 25 Большекараганского могильника, указывают на слом социальной структуры, выразившейся в создании четких, упорядоченных погребальных комплексов. Новые погребения (например, яма 24, кургана 25), совершенные после периода запустения этого погребального комплекса, будто бы намеренно ломают структуру могильника, и богатое погребение со сложной архитектурой оказывается сооруженным в заплывшем рву.

Причем, судя по дальнейшему развитию андроновской культуры, крушение общества «иерархического милитаризма» было событием переломным, и привело к оставлению Аркаима, а также, видимо, других городищ синташтинской культуры, а также к исчезновению фортификации из культур бронзового века урало-казахстанских степей, вплоть до начала раннего железного века.

Подделка науки
(о страстях вокруг Аркаима)
Городище Аркаим приобрело славу и известность далеко за пределами археологии, и того круга археологов, которые изучают синташтинскую культуру Южного Урала. Руками определенных людей это городище, уникальное и интересное по-своему, стало символом чего-то очень значимого, сверхценного, стала чуть ли не духовной столицей арийского мира и родиной Заратуштры.

Долгое время, с того момента, как Аркаим стал «духовной столицей арийского мира», сведения о нем, как археологические, так и апологетические, были рассеяны по множеству труднодоступных и малотиражных публикаций. По существу, был только, как теперь говорят, «брэнд» - Аркаим, в который каждый мог вложить свой смысл. Но, в 2003 году, вышла книга, в которой мифология, сложившаяся вокруг Аркаима, была представлена с достаточной полнотой. Это книга Константина Быструшкина «Феномен Аркаима: космологическая архитектура и историческая геодезия» [30] .

Книга вышла неплохим для научного издания тиражом в 2000 экземпляров, под редакцией и рецензированием достаточно известных ученых: д.и.н. В.Е. Ларичева (научный редактор), к.ф-м.н Л.С. Марсадолова, к.ф-м.н Н.И. Невской, к.ф-м.н Э.Д. Кузнецова и к.ф-м.н Н.Б. Фроловой. Не сказать, что работа выполнена на совсем низком уровне, если под ней поставили подписи такие люди. Однако, при чтении этой книг возникает какое-то странное ощущение, что нередко автор в ней выдает желаемое за действительное.

Константин Константинович Быструшкин – не археолог. И даже не историк, и не ученый какой-то смежной с историей и археологией специальности. Он биофизик. В раскопках Аркаима он принимал участие в качестве биолога Лаборатории археологии урало-казахстанских степей Института истории и археологи УрО РАН. Эти сведения можно подчерпнуть из введения к его книге.

Биология на раскопках нужна, главным образом, для оперативного определения находимых костей, что дает достаточно полное представление о повседневном хозяйстве раскапываемого поселения. В свободное от работы время Константин Быструшкин, как он сам пишет «с теодолитом и рейкой работал биолог, который у археологов занимался астрономией».

Для меня, с моими семью сезонами раскопок, непонятно, какое отношение рейка и теодолит имеют к астрономии. У них на раскопе есть вполне определенное применение: нивелирование раскопа и находок. Работа эта очень простая, и ей можно научить не то, что биофизика, а даже школьника.

С помощью этого теодолита он и провел свои «самостоятельные исследования» на Аркаиме, которые потом стали основой его работы. Однако же, в этом введении, а также далее по книге, содержатся сведения, которые указывают на то, что автор делал измерения на Аркаиме не сам. «Автор имел честь и удовольствие представлять обсерваторию Аркаима на союзной конференции по галактикам в Коуровке (обсерватория Уральского университета), на астрометрическом семинаре в Пулково, в институте теоретической астрономии РАН (в те времена еще АН СССР), Институте истории, естествознания и техники АН СССР (Ленинградский филиал) и в Государственном астрономическом институте им. П.К. Штернберга в Москве. Все это случилось в давнем 1991 году. Тогда астрономы работу одобрили, исследования поддержали, к публикации рекомендовали, и, что не менее важно, квалификацию автора проверили и подтвердили. Поддержки астрономов хватило только на один сезон - последний сезон работы автора с теодолитом на Аркаиме» [31] .
Быструшкин так увлекся, что проговорился в последнем предложении - его работы поддерживались только тогда, когда он ходил «с теодолитом и рейкой» по Аркаиму.

Это подтверждается другим местом из его книги: «Следует признать, что первая попытка была варварской. Пришлось измерить траекторию Полярной звезды за период видимости (с вечера до утра), а затем на графике определить центр дуги и найденный азимут выставить на линии горизонта (колышек на гребне отвала раскопок). На счастье в этот год на Аркаим приезжали профессионалы астрономогеодезисты (преподаватель Челябинского пединститута и преподаватель Московского ГАИКА)» [32] .

Эта цитата многого стоит. Во-первых, автор показал, что его собственная квалификация в астрономии была в момент измерений предельно низкой. Ни один астроном не догадался бы выставить колышек на гребень отвала раскопок при астрономических измерениях. Так что, заявления Быструшкина о том, что астрономы его «квалификацию проверили и подтвердили», более чем сомнительны. Во-вторых, обратим внимание на полную анонимность астрономов. Так и остается неизвестным, кто же проводил независимые измерения на Аркаиме, и с кем именно Быструшкин общался во всех перечисленных им учреждениях. Надо полагать, что анонимность им соблюдена не зря. В-третьих, автор подробно описывает свои измерения, указывает тип теодолита, говорит, где и какие колышки ставил, с разными интимными подробностями, а вот чем проводили измерения анонимные астрономы - не говорит. Указывает только, что его измерения совпали с неизвестными измерениями неизвестным прибором безымянных астрономов.

[t_d_]

Никто автора не толкал под руку такое писать в своей книге. Сделал великое открытие - помалкивай о подробностях.

Константин Быструшкин очень негативно относится к археологии, и всеми силами старается оторвать свое исследование от археологического исследования Аркаима. То тут, то там в его книге разбросаны упреки и обвинения в адрес археологов, в особенности по поводу точности топографии памятника. Бросается в глаза и то, что автор только один раз упомянул материалы раскопок Аркаима: «Особенность аркаимовского этапа исследований состоит в том, что археологический материал в полном (необходимом) объеме не опубликован. Содержание культурного слоя невыразительно и неинформативно. Интерес к памятнику, раскопки которого прекращены несколько лет назад, неизебжно угасает» [33] .

Понятно, почему Быструшкин старается оставить находки на городище без внимания. Он столько внимания уделил космологическому смыслу архитектуры Аркаима, что анализ находок с него будет объективно подрывать его концепцию Аркаима - как объекта «космологической архитектуры». Быструшкин в самом начале своей книги выдвинул гипотезу: «Первоначальная идея понимать Аркаим как изображение Неба на поверхности Земли, при употребении геометрического анализа, получило свое естественное развитие в направлении квалифицированной модели (карты) Неба и модели Земли, а также, что даже более интересно, сценария взаимодействия между ними. Это удалось в полной мере и позволило сформулировать концепцию космологической архитектуры... Основа космологической архитектуры, без сомнения, представляет собой плоское отображение небесной полусферы в эклиптической системе координат» [34] .

Эта гипотеза проходит через всю его книгу, и он ее не только нигде не пытается подвергнуть определенной критике, проверки ради, но и отрицает любые другие версии строительства и назначения Аркаима. Отрицает, как показывает цитата об археологических находках на Аркаиме, походя, без обсуждения.
Попытки же обсуждать другое назначение Аркаима, скажем, как оборонительного сооружения, Быструшкин отвергает, и называет «недоброжелательной дискуссией»: «Как бы ни были важны и интересны результаты наших полевых исследований на Аркаиме, использовать их в качестве аргументов в недоброжелательной дискуссии нельзя. Потому что никто больше подобных измерений на Аркаиме не проводил, и любой скептик может утверждать, что их не было, и геометрия с геодезией есть фальсификация или, в лучшем случае, заблуждение» [35] . (с. 38).

Намерение автора понятно после этой цитаты - Быструшкин желает рассматривать Аркаим исключельно только как объект «космологической архитектуры», с отрицанием возможности использования его для других целей.
Более того, Быструшкин в своей книге сделал ряд острых нападок на археологов. Например: «Главное свойство археологического материала - неопределенная точность. Археологическая топография выполнена самым дешевым и примитивным методом и имеет изъяны. Речь не идет о собственно археологических проблемах, таких как эволюция руин, дешифрование культурного слоя и индентификация его нижней границы (рельфа материала), напротив - нас беспокоит точность отображения результата раскопа на топографических планах (документах раскопа). Документ раскопа выполняется на «миллиметровке» в масштабе 1:50. Основа топографии - регулярная координатная сетка с прямоугольной ячейкой 3 х 3 м. Сетка ориентирована по магнитному меридиану обычным туристическим компасом (с ошибкой около 1 грд). Площадь раскопа около 1 га, а сетка выносится на рельеф руин с помощью мерной рейки, поэтому ее узлы отклоняются от геометрического стандарта на 5-10 см (известны случаи до 40 см). Документ раскопа выполняется на геометрической сетке без учета этих отклонений» [36] .

Этот пассаж Быструшкина является неопровержимым свидетельством полной неграмотности автора в вопросах археологии. Во-первых, он попутал археологические материалы, то есть находки с городища, и планиграфию памятника. Во-вторых, нет такого понятия «археологическая топография», а есть планиграфия археологического памятника. Об этом Быструшкин мог прочитать в любом учебнике по археологии. Но, видно, важность исследования не позволила ему улучшить свои познания в археологии. В-третьих, фразы типа: «эволюция руин», «дешифрование культурного слоя», «индентификация нижней границы» и «рельеф материала», показывают, что Быструшкин, несмотря на участие в раскопках, так и не понял метода проведения раскопок. В-четвертых, «документ раскопа» - это не есть план раскопа. Есть термин «документация раскопок», куда входит набор документов, в частности, планы, разрезы, дневник раскопок, фотографии и так далее. В-пятых, стандартный масштаб планов раскопа, принятый в России - 1:10, иногда используется 1:5 для отображения важных и сложных объектов. План масштабом 1:50 - это сводный план раскопок, на котором объединяются планы нескольких раскопов. В-шестых, стандартная сетка, применяемая для фиксации материала в процессе раскопок в России, 1 х 1 м. В любом учебнике по археологии, предписывается выбирать сетку именно такого сечения, ибо это обеспечивает наиболее надежную фиксацию находок. Сетки с квадратами 3 х 3 или 10 х 10 метров используются для изучения памятников с разрушенным культурным слоем . А к ним Аркаим никак не относится. В-седьмых, знает ли Быструшкин, столь часто аппелирующий к геометрии, что прямоугольник со равными сторонами по 3 метра называется «квадрат»?

Дальше - больше. Быструшкину мало нападок, так он еще и привирает: «Однако документы раскопа не публикуются (они имеют большую площадь). Полевая топография подвергается генерализации до приемлимых размеров, и результат помещается в годовые отчеты. При этом точность топографии резко падает» [38] .
Это верно, что план раскопа имеет большую площадь, особенно по Аркаиму. Но в отчете, направляемом в Институт археологии дается копия этого плана. Если нужно, то к тексту отчета прилагаются альбомы необходимого формата, чтобы вместить план «большой площади». Никакой там «генерализации» нет, просто план переносится с миллиметровки на ватман. Эта фраза является неопровержимым свидетельством, что автор не понимает процесса составления отчетности о проведенных раскопках.

Не обошлось в таком деле и без политических выводов: «Археологи имеют естественную монополию на информацию такого рода, а потому спорить с ними на их поле бессмысленно. Единственный выход из положения очевиден, но дорог - высокоточная топография раскопа (как это принято в цивилизованной археологии). В нашем случае профессиональное топографическое сопровождение раскопов на памятниках Страны Городов следует делать обязательно» [39] .
Теперь понятно, кто виноват. По Быструшкину, во всем виноваты археологи, которые делают небрежные раскопки, стирают с планов все, что им не понравится, и скрывают информацию. Поэтому и «спорить с ними бессмысленно». Однако, после такой тирады что делает Быструшкин? Он продолжает спокойно пользоваться материалами раскопок этих самых археологов, причем не архивными, взятыми из отчетов, а взятых из публикаций, о чем он написал следующее: «Наконец, для статей монографий и демонстраций на стендах создается общий план. Эта генерализация второго порядка может называться топографией лишь условно» [40] .

Это обстоятельство не помешало Быструшкину взять и использовать план городища Синташта [41] . Причем, как видно на страницах 40-41 книги Быструшкина, он «реконструирует топографическую ситуацию» прямо на планах археологов. На странице 43 видно, что основой для «реконструкции» Быструшкина послужил план Синташтинского городища из монографии челябинских археологов. Да, именно тот самый, который имеет «генерализацию второго порядка».

Из той же самой монографии взят план Большого Синташтинского кургана. И на этом плане Быструшкин проводит свои «топографические реконструкции». Пригодился ему план «генерализации второго порядка, которая может лишь условно назваться топографией» Синташтинского могильника. Плана, составленного челябинскими археологами, и помещенного в монографии, ему вполне хватило. Быструшкин полностью доверяет всем планам Синташтинского могильника, вплоть до планов могил и реконструкций погребальных комплексов. Это при том, что он раскритиковал точность работы археологов.

С полным доверием Быструшкин отнесся к плану кургана Аржан, раскопанного М.П. Грязновым [42] . Это доверие, особенно в свете высказанного недоверия к результатам работ археологов в высшей степени странно.

Это еще не все. Вполне сгодился для Быструшкина план Стоунхенджа, составленный британскими археологами. Хотя, в этом случае Быструшкин и сам мог бы съездить на этот памятник и сам составить план требуемой для него точности. Полностью доверяет Быструшкин планам погребальных комплексов в Гизе, хотя и в этом случае никто ему не препятствует съездить, и самому составить план нужной для него точности. Полностью доверяет он планам Эль-Амарны, хотя и этот комплекс доступен изучению Константина Быструшкина.

Фактов, подчерпнутых из книги Быструшкина, достаточно для доказательства того, что он сам назначает, каким фактам «верить», а каким нет. Когда ему удобно, он пускается в критику археологов, в упреки в неточности и небрежности. А когда удобно, пользуется планами этих самых археологов, причем именно таких, какие он подверг наибольшей критике, и в тех случаях, когда есть возможность самому работать на памятнике.

Зачем Быструшкину такое вольное обращение с фактами, критика археологов и стремление выйти из «недоброжелательной дискуссии»? Только затем, что у него есть блестящая идея, для обоснования которой у него фактов не то, чтобы недостаточно, а исчезающе мало. Эта блестящая идея заключается в том, что городища «Страны городов» строились исключительно исходя из космологических соображений. Быструшкин исключает возможность рассмотрения и обсуждения других версий относительно строительства и использования этих городищ. По его мнению, строительство городищ не связано с хозяйством: «Страну населяли оседлые скотоводы. Главная ценность таких скотоводов - пастбища и сенокосы... На реке Карагайлы-Аят на отрезке в 20 км найдены три города (других городов на реке нет), на Синташте - три города на отрезке в 50 км. И поймы там очень бедные (и сейчас, и в прошлом). Нет ни одного примера тесной связи города и богатых пойм. Сырьевая мотивация неубедительна» [43] .

[t_d_]

Правда, на той же странице, абзацом ниже, Быструшкин пишет: "В древности лес не был дефицитом - Урало-Тобольский водораздел имел сплошную залесенность хвойными породами, а в Урало-Тобольском междуречье была лесостепная ландшафтная зона" (с. 171). Ему ли, биологу, не знать, что в лесостепной зоне и поймы побогаче будут, чем в степной, да и сенокосов тоже будет много больше, чем в степи.

Быструшкин также отрицает значение городищ, как металлургических центров, хотя признает, что на каждом городище открыт крупный металлургический комплекс. Он пишет: «Если «города» действительно представляли из себя металлургические заводы, то их местоположение должно быть связано с источниками сырья и условиями производства. В таком деле главное руда и древесина, из которой приготавливали древесный уголь. Близость руды, леса и воды могли быть критерием выбора места. Сейчас еще рано делать выводы, но, судя по имеющимся материалам, и эти условия не соблюдаются» . Интересное складывается положение, когда Быструшкину, чтобы убедиться в хозяйственном назначении городищ, обязательно наличие возле каждого из них рудника. А если рудника нет, то сколько бы на городище не было бы шлаков, угля, выплесков металла и прочих следов металлургического производства, все равно городище не могло быть центром производства, и нужно искать более возвышенные мотивы строительства, чем какой-то металл.

Отвергает Быструшкин и оборонительное значение Аркаима: «Археологи, работающие в Стране Городов, с первого дня и по сию пору без всяких сомнений называют «городища» крепостями или укрепленными поселениями... «Крепости» изготавливались из грунта и дерева. Деревом облицовывали все стены и все рвы (а иначе вода будет размывать грунтовую засыпку). Сухое старое дерево в сухое жаркое лето (и зимой тоже) будет гореть как порох. Рвы были сухими! Оборонять такую крепость могут только самоубийцы. Но и без этого простого соображения проблем не меньше: зимнее отопление, незначительный бытовой компонент культурного слоя, отсутствие следов военных действий и боевого оружия. А воевали ли в те времена вообще?» [45] .

Это его высказывание даже комментировать не нужно. Тут все и так понятно.
Вот для того, чтобы археологи не мешались под ногами «великого исследователя» Быструшкина со своими гипотезами, которые Быструшкин уже признал «неправильными», и потребовалась острая критика археологов, с заявлениями о необходимости исключения их из дискуссии вокруг Аркаима. Этим Быструшкин стремится поставить себя в центр всего обсуждения Аркаима. Если доводы археологов – «неправильны», их аргументы недействительны, то тогда автор попадает автоматически в центр внимания со всеми вытекающими последствиями.

А теперь проследим некоторые основные моменты в создании квазинаучного мифа вокруг Аркаима, на примере книги Константина Быструшкина.

Первое, что бросается в глаза, так это практически полное отсутствие указаний на работы предшественников. Работы археологов в книге Быструшкина упомянуты вскольз, как фон для его собственных исследований, да и то, в сугубо критическом ракурсе. А между тем, В.Ф. Геннинг, Г.Б. Зданович и В.В. Геннинг написали большую и фундаментальную монографию по результатам изучения Синташтинской культуры. Рассмотрение ее было одной из главных, но так и нерешенных, задач Быструшкина.

При том, что он очень негативно отзывался о работе археологов и не обращался к материалам раскопок, это указывает на то, что Быструшкин стремился сделать себя первым и главным исследователем Аркаима, чтобы рассматривались только его «исследования», только его доводы и только его концепция.

Дальше Быструшкин перебрасывает параллели к другим памятникам: Стоунхенжду, пирамидам в Гизе, Эль-Амарне, кургану Аржан, и на этой «основе» создает концепцию, совершенно оторванную от результатов, накопленных учеными обо всех этих памятниках. В его книге нет рассмотрения результатов предыдущих исследований ни на Стоунхендже, ни в Египте, ни где бы то ни было.

На «основе» этого «исследования» Быструшкон создает целую теорию объяснения всего хода мировой истории с древнейших времен и до наших дней. Эту теорию можно или полностью отвергнуть, усомнившись в любом ее «основании», либо полностью принять, иб связи этой теории с работами других ученых нет никаких, сравнить и сопоставить ее с достижениями других ученых (даже с достижениями В.Е. Ларичева, основателя астроархеологи в СССР) нельзя.

Получается в результате у Быструшкина квазинаука, в которой нет накопления фактов, нет научной преемственности и нет верификации гипотез. Все это очень удобно, ибо в отсутствие системы накопления фактов и проверки предположений, можно предположения выдавать за факты, произвольно добавлять и удалять из теории любые факты, связывать их любым, совершенно произвольным образом, получая новые «предположения» и «факты». В книге Быструшкина есть эта эволюция - от нахождения истинного меридиана Аркаима с помощью теодолита и колышков до глобальной теории возникновения центров цивилизаций.

Некоторые итоги
Подводя итоговую черту, нужно сказать, что в настоящее время состояние осмысления материалов синташтинской культуры и Аркаима в частности, находится в весьма плачевном состоянии. Материалы раскопок самого Аркаима не опубликованы, и приходится опираться лишь на достаточно краткие описания, выполненные в объеме статей. Детальное изучение материалов городища позволило бы лучше охарактеризовать общество синташтинской культуры. Вообще, в публикациях преобладает случайная выборка материалов, когда из могильника, например, избирается один курган, а из кургана – одна яма, без характеристики остальных курганов и ям. Исследователям синташтинской культуры стоит пожелать системности в публикациях материалов исследований.

К сожалению, не проведены исследования и раскопки других городищ, открытых в Урало-Ишимском междуречье. Возможно, именно во взаимосвязи материалов этих городищ и прилегающих к ним погребальных комплексов, находится ключ к раскрытию истоков формирования столь необычной культуры и присущих ей явлений. Но без исследований других городищ убедительных заключений сделать нельзя.

В анализе синташтинской культуры господствует априорное убеждение в том, что носители этой культуры были индоиранцы. Весь анализ и сопоставления привязаны исключительно к материалам, которые также считаются индоиранскими. Не было сделано ни одной попытки, даже в порядке самопроверки, подвергнуть этот взгляд хоть какой-то критике. Альтернативные версии почти не рассматривались и сразу отвергались.
Поражают наклонности исследователей, в первую очередь Г.Б. Здановича и Д.Г. Здановича усматривать почти за каждым археологическим признаком культовые или идеологические явления. Они уверенно утверждают об идеологической стороне синташтинской культуры, не приводя при этом убедительных аргументов, основываясь на материалах самой культуры. Трудно объяснить эти наклонности. Хотя в условиях, что вокруг Аркаима сложилась ненаучная мифология, вроде «теории» Быструшкина, стоило бы воздержаться от таких утверждений, если нет твердых признаков наличия культа.

Но главное в другом, что утверждение представления о синташтинской культуре как о культуре с доминированием идеологических сторон жизни, на мой взгляд, отрывает исследователя от конкретного материала, от всестороннего изучения культуры, в область малодоказуемых, недоказуемых и бездоказательных заключений. Если кто-то усматривает в синташтинской культуре доминирование культа, то надо заявить о его теократическом характере, предъявить веские доказательства именно такого характера общества, и искать причины развития по этому пути. Такой вывод дальше повлияет на представление вообще о ходе развития культур бронзового века, и к нему нужно отнестись несколько более серьезно, чем сейчас принято.

Если из историографии устранить все перечисленные факторы, то станет ясно, что исследование синташтинской культуры находится на самом начальном этапе, когда можно делать только самые предварительные выводы. Ценный материал пока еще не проявил своего значения для изучения культур бронзового века.

[t_d_]

Примечания:
Зданович Г.Б. Аркаим: арии на Урале или несостоявшаяся цивилизация. // Аркаим: Исследования. Поиски. Открытия. Челябинск, 1995, с. 23
Генинг В. Ф. Могильник Синташта и проблема ранних индоиранских племен// СА, 1977, № 4.
Генинг В.Ф., Зданович Г.Б., Генинг В.В. Синташта: Археологические памятники арийских племен Урало- казахстанских степей: В 2-х ч. Ч.1. Челябинск, «Южно-Уральское книжное издательство», 1992
Аркаим: Исследования. Поиски. Открытия. Челябинск, 1995; Аркаим. По страницам древней истории Южного Урала, Челяюинск, «Крокус», 2004
Зданович Д.Г. Синташтинское общество: социальные основы «квазигородской» культуры Южного Зауралья эпохи средней бронзы. Челябинск, 1997; Аркаим. 1987-1997.: Библиографический указатель / Составитель Д.Г. Зданович, Е.И. Коган, Н.Н. Орлова; Вступ. ст. Д.Г. Здановича. Челябинск, 1999; Зданович Д.Г. и др. Аркаим: некрополь (по материалам кургана 25 Большекараганского могильника). Кн. 1. Челяюбинск, 2002
Пыслару И. Индоевропейцы, конь и узда в эпоху бронзы. // Stratum-plus. Рождение Европы, № 2, 2000, с. 330
Вадецкая Э.Б. Арехологические памятники в степях Среднего Енисея. Л., «Наука», 1985
Зданович Г.Б. Аркаим: арии на Урале или несостоявшаяся цивилизация. // Аркаим: Исследования. Поиски. Открытия. Челябинск, 1995, с. 22
Зданович Г.Б. Бронзовый век урало-казахстанских степей (основы периодизации). Свердловск, 1988
Древнемонгольские города. М, «Наука», 1965, с. 6
Кызласов Л.Р. Письменные известия о древних городах Сибири. М., «Издательство МГУ», 1992, с. 3
Чича – городище переходного от бронзы к железному времени в Барабинской лесостепи. Первые результаты исследований. Материалы по археологии Сибири. Вып. 1. Новосибирск, 2001, с. 9
Зданович Г.Б. Аркаим: арии на Урале или несостоявшаяся цивилизация. // Аркаим: Исследования. Поиски. Открытия. Челябинск, 1995, с. 41
Зданович Г.Б. Бронзовый век урало-казахстанских степей (основы периодизации). Свердловск, 1988, с. 144
Матюшенко В.И. Древняя история Сибири. Омск. "Издательство ОмГУ", 1994, с. 11
Членова Н.Л. Происхождение и ранняя история племен тагарской культуры. М.-Л, 1967
Членова Н.Л. Центральная Азия и скифы. I. Дата кургана Аржан и его место в системе культур скифского мира. М., 1997, с. 4
Клейн Л.С. Археологическая типология. Л. «АН СССР», 1991
Например: Акишев К.А., Кумаев Г.А. Древняя культура саков и усуней долины реки Или. Алма-Ата, 1963
Клейн Л.С. Археологическая типология. Л. «АН СССР», 1991, с. 338
Клейн Л.С. Археологическая типология. Л. «АН СССР», 1991, с. 339
Толстов С.П. По древним дельтам Окса и Яксарта. М., «Восточная литература», 1962, с. 239
Зданович Г.Б. Аркаим: арии на Урале или несостоявшаяся цивилизация. // Аркаим: Исследования. Поиски. Открытия. Челябинск, 1995, с. 40
Зданович Д. Г. Синташтинское общество: социальные основы «квазигородской» культуры Южного Зауралья эпохи средней бронзы. Челябинск, 1997, с. 24
Зданович Д. Г. Синташтинское общество: социальные основы «квазигородской» культуры Южного Зауралья эпохи средней бронзы. Челябинск, 1997
Зданович Д. Г. Синташтинское общество: социальные основы «квазигородской» культуры Южного Зауралья эпохи средней бронзы. Челябинск, 1997, с. 8
Зданович Д. Г. Синташтинское общество: социальные основы «квазигородской» культуры Южного Зауралья эпохи средней бронзы. Челябинск, 1997, с. 34
Зданович Г.Б. Бронзовый век урало-казахстанских степей (основы периодизации). Свердловск, 1988, с. 133-135
Зданович Д.Г. Могильник Большекараганский (Аркаим) и мир древних индоевропейцев урало-казахстанских степей. // Аркаим: Исследования. Поиски. Открытия. Челябинск, 1995, с. 34
Быструшкин К.К. Феномен Аркаима: космологическая архитектура и историческая геодезия. М., «Белые альвы», 2003, 272 с.
Быструшкин К.К. Феномен Аркаима: космологическая архитектура и историческая геодезия. М., «Белые альвы», 2003, с. 4
Быструшкин К.К. Феномен Аркаима: космологическая архитектура и историческая геодезия. М., «Белые альвы», 2003, с. 8
Быструшкин К.К. Феномен Аркаима: космологическая архитектура и историческая геодезия. М., «Белые альвы», 2003, с. 38
Быструшкин К.К. Феномен Аркаима: космологическая архитектура и историческая геодезия. М., «Белые альвы», 2003, с. 34
Быструшкин К.К. Феномен Аркаима: космологическая архитектура и историческая геодезия. М., «Белые альвы», 2003, с. 38
Быструшкин К.К. Феномен Аркаима: космологическая архитектура и историческая геодезия. М., «Белые альвы», 2003, с. 38-39
Мартынов А.И., Шер Я.А. Введение в археологию. М., «Наука», 1989, с. 45; Деревянко А.П., Маркин С.В., Васильевич С.А. Палеолитоведение: введение о основы. Новосибирск, «Наука», 1994, с. 77
Быструшкин К.К. Феномен Аркаима: космологическая архитектура и историческая геодезия. М., «Белые альвы», 2003, с.. 39
Быструшкин К.К. Феномен Аркаима: космологическая архитектура и историческая геодезия. М., «Белые альвы», 2003, с. 39
Быструшкин К.К. Феномен Аркаима: космологическая архитектура и историческая геодезия. М., «Белые альвы», 2003, с. 39
Геннинг В.Ф., Зданович Г.Б., Геннинг В.В. Синташта. Челябинск, 1992
Грязнов М.П. Аржан. Л., «Наука», 1980
Быструшкин К.К. Феномен Аркаима: космологическая архитектура и историческая геодезия. М., «Белые альвы», 2003, с. 171
Быструшкин К.К. Феномен Аркаима: космологическая архитектура и историческая геодезия. М., «Белые альвы», 2003, с. 171
Быструшкин К.К. Феномен Аркаима: космологическая архитектура и историческая геодезия. М., «Белые альвы», 2003, с. 171

[t_d_]

Константин Быструшкин
Астроархеолог
Комментирует редактор Майя Никулина

Аркаим был открыт летом 1987 года, уже в 1991 году территория памятника была объявлена заповедной (в статусе филиала Ильменского заповедника). Как ни гляди - вчерашняя сенсация; однако интерес к нему не ослабевает. Более того, он безусловно расширяется: вслед за археологами, историками, этнографами в Аркаим потянулись экстрасенсы, пророки, паломники, члены различных религиозных сект, люди, жаждущие исцеления и просветления, - словом, все желающие лично увидеть Это Место...

Уже появились статьи - строго научные и научно-популярные, снят кинофильм (правда, французами); с докладами об Аркаиме выступают ученые на серьезных и представительных конференциях. Вышла наконец и первая книга (Аркаим. Исследования. Поиски. Открытия. - Челябинск, 1995): первооткрыватели, первоисследователи, словом, самые осведомленные специалисты рассказали, адресуясь не только к коллегам-ученым, но и к самому широкому читателю ("Научно-популярная серия", - обозначено на титуле), все, что сами успели к этому времени достоверно узнать о южноуральском археологическом чуде. К сожалению, тираж до обидного мал: можно себе представить, как скоро разойдется пятитысячный тираж, если каждое лето Аркаим принимает по три-четыре тысячи посетителей. Сколько их там уже побывало, сколько продумывают маршрут!..

Ну да ладно - тираж: до обидного мало смогли сообщить читателям ученые. Не решусь ни в чем их упрекнуть: внезапный прорыв сквозь немыслимую толщу веков в неведомый и неожиданно сложно устроенный мир побуждает к сенсациям журналистов, но серьезных исследователй заставляет быть осторожными в суждениях. А между тем общественное мнение уже воспалено: ведь в сущности все мы стали свидетелями редчайшего чуда! Причем не в какой-нибудь экзотической Микронезии, не среди библейских камней Ближнего Востока, не в полной загадок южноамериканской сельве, а прямо-таки дома, под боком, в Челябинской области открылась "Страна городов" - остаток одной из древнейших цивилизаций человечества: оригинальные, ни на что привычное не похожие строения, мощные стены, сложные оборонительные конструкции, плавильные печи, ремесленные мастерские, четкая система коммуникаций... Теперь уже признано: здесь прародина древних ариев, которую ученые так долго искали на обширной территории от придунайских степей до Прииртышья; здесь произошло на грани III - II тысячелетий до н.э. давно уж "вычисленное" лингвистами разделение ариев на две ветви - индоиранскую и иранскую... А кое-кто из столь сдержанных в предположениях ученых готов даже объявить эти места родиной Заратуштры, создателя священных гимнов "Авесты", столь же легендарного, как Будда или Магомет. Ничего себе звучит: Заратуштра - уралец, наш земляк?!.
Но если попридержать воображение и сбавить эмоции, то и тогда южноуральска находка археологов граничит с чудом. Ведь это же одно из тех открытий, которые понуждают ученых заново пересматривать десятилетиями - если только не веками - выстроенную систему взглядов на обширную и мировоззренчески важную область исследований. Явление Аркаима заставило историков изменить представления о бронзовом веке на территории Урало-Казахстанских степей. Теперь выходило так, что они не были задворками мира, вступавшего в эпоху цивилизации: высокий уровень развити металлургии обеспечивал этому региону весьма заметное место в культурном пространстве, протянувшемс от Средиземноморья до нынешнего Казахстана и Средней Азии. И некоторые однотипные металлические предметы чудесной выделки, находимые то где-нибудь на побережье Эгейского моря, то на Южном Урале и свидетельствующие о протяженности культурных связей, оказывается, кочевали караванными путями не "оттуда сюда", как всегда считалось, а "отсюда туда"... Очевидно, излишне доказывать, что правильное представление о направленности таких потоков важно не только дл удовлетворения местно-патриотических амбиций. Открытия подобного уровн совершаются действительно редко - может, раз в столетие.
Стоит предположить, что такие открытия не бывают случайными, что само врем работает на них - будто ожидание накапливается в людях к должному сроку. Иначе как объяснить сам факт явления и спасения Аркаима? Ведь он прекрасно виден на аэрофотоснимках, сделанных намного раньше года открытия. Потом уж высказывалось предположение, что взгляды специалистов как бы отводила сама отличная сохранность древнейшего памятника: казалось, что столь четкие геометрические формы должны иметь сугубо современное происхождение. Какое? В нашей сверхзасекреченной стране задавать подобные деликатные вопросы было как-то не принято.
Чудом представляется и спасение Аркаима - случай такого рода едва ли еще где-нибудь отмечен за всю советскую историю. Ведь памятник был обречен - так о нем и говорили средства массовой информации. Он оказался в зоне затоплени строящегося водохранилища. Мало того, что к моменту, когда его обнаружили археологи, в самых высоких кабинетах уже были подписаны соответствующие чертежи и распоряжения, - уже вовсю шли строительные работы, уже были затрачены немалые деньги. Уже была возведена подпорна дамба; оставалось лишь засыпать короткую перемычку - и вешние воды не оставили бы от Аркаима ни следа. Счет шел на месяцы, если не на недели, и казалось, что нет в мире силы, способной затормозить тяжеловесный маховик "планового хозяйства"...
Чудо, однако, было рукотворным. Многие еще помнят, как поднялись в защиту "уральской Трои" (сравнение, как выяснилось, лестное скорее для Трои) ученые, журналисты, творческая интеллигенция. Борьба за спасение Аркаима совпала по времени с крестовым походом общественности против чиновно-бюрократического произвола советской системы, система дышала на ладан - это и помогло. Вот какие письма приходили тогда в редакцию газеты "Наука Урала" - в ту пору она была свердловским штабом кампании по спасению памятника: "Уральское отделение Академии наук должно поставить вопрос решительно, вплоть до выхода из состава АН, в случае, если Аркаим не будет защищен"; "До каких пор чиновники будут решать, что нужно народу, а что нет. Минводхозу Аркаим не нужен. Он нужен нам"; "Если Аркаим не будет спасен, идея социализма для меня падет окончательно". Идея-таки пала, но Аркаим остался...
Будем все-таки справедливы: в упомянутом сборнике "Аркаим. Исследования. Поиски. Открытия" собрана достаточно богатая информация - и о самом памятнике, каким он открылся археологам, поднявшим многовековые пласты почв, и о собранных во время раскопок предметах материальной культуры, и об окрестных древних городищах (их много в Аркаимской долине - протоиранской "Стране городов"), и о физико-географических условиях заповедной зоны, и о своеобразии тамошней растительности (тоже, между прочим, предмет, достойный удивления), и даже об истории и быте живших в округе казаков. Однако чем внимательнее вчитываешься в тексты собранных здесь статей, тем больше ощущаешь как бы дыхание еще не раскрытых тайн, тем больше понимаешь, что не только скудостью сведений, просочившихся сквозь толщи тысячелетий, объясняется некий ореол мистики, который окружает древнее городище в южноуральской степи.

Вот что, к примеру, пишет об Аркаиме доктор географических наук И.В.Иванов: "Это город-крепость, город-мастерская литейщиков, где производилась бронза, это город-храм и обсерватория, где, вероятно, проводились сложные для того времени астрономические наблюдения. Последнее требует еще более веских доказательств и обоснований".

[Вега]

Очень много.
Боюсь, не смогу осилить такой текст.

[t_d_]

Насчет обсерватории - это ведь не умозрительное предположение. В течение двух полевых сезонов (1990 и 1991 годов) на Аркаиме проводил изыскания астроархеолог Константин Константинович Быструшкин. Частично они вписывались в общий план археологических работ - позволяли уточнять некоторые детали в полевых документах раскопов, а частично отвечали направленности собственных научных интересов исследователя.

Предварительные результаты наблюдений и измерений были им обобщены и доложены на весьма авторитетных собраниях специалистов: на астрономическом семинаре в Пулковской обсерватории, в ленинградском филиале Института истории естествознани и техники, в Институте теоретической астрономии, в Астрономо-Геодезическом обществе, а также в Институте имени П.К.Штернберга в Москве и в Свердловской обсерватории. Во всех случаях итоги работы К.К.Быструшкина астрономы приняли с большим интересом и оценили весьма положительно.

А каковы главные итоги? Прежде чем сказать об этом, приведу слова ученого, которому по праву принадлежит честь первооткрытия памятника, - археолога Геннадия Борисовича Здановича: "... Я представляю себе Аркаим как ярчайший пример синкретизма первобытности, слитности и нерасчлененности самых различных начал. Это одновременно и крепость, и храм, и ремесленный центр, и жилой поселок". Так вот, К.К.Быструшкин не оспаривает этой аттестации, но добавляет к ней еще один немаловажный штрих: Аркаим, по его мнению, помимо прочего, еще и пригоризонтная обсерватория предельного класса точности, сама сложная из всех ныне известных человечеству. В этом отношении он сопоставим со Стоунхенджем - знаменитым мегалитическим сооружением на Солсберийской равнине в южной Англии, в котором еще в середине XVIII века была угадана древнейшая обсерватория; правда, эта догадка получила вполне убедительную аргументацию и широкое признание лишь двести лет спустя. Но только Аркаим оказался сложней Стоунхенджа... И еще одна подробность: археологи оценивают возраст Аркаима в 3800-3600 лет; К.К.Быструшкин, опираясь на свою методику, увеличивает его еще на целую тысячу лет.

Памятник высочайшей культуры, имеющий возраст 4800 лет. Четыре тысячи восемьсот лет...
По материалам своих изысканий К.К.Быструшкин написал обстоятельную монографию - тема того заслуживает, - однако она пока еще не увидела света. Мы попросили Константина Константиновича рассказать о своем невероятном открытии на страницах "Урала" - его стать публикуется ниже. Учитывая, однако, что литература об Аркаиме, особенно популярная, доступная неспециалистам, еще не богата и многие читатели, если только они вообще слышали об уникальном памятнике, весьма смутно представляют себе его конструкцию, да и специальна методика, которую использовал ученый в своих изысканиях, весьма далека от круга наших обыденных представлений, - мы, с согласия автора, решили сопроводить публикацию хотя бы самыми необходимыми комментариями. Только не подстрочными, ибо таковые, будучи по необходимости не всегда краткими, разрушили бы цельность восприятия, а как бы вмонтированными в сюжет. Выделив их, конечно, из авторского текста другим шрифтом.

Конструкции

В раскопах Аркаима не нашли драгоценностей, шедевров древнего искусства, неизвестной письменности, атомного реактора или космического корабля. Только черепки битой керамической посуды, кости домашних и диких животных, редкие каменные орудия и очень редкие - бронзовые. Но даже и этих обычных вещей на Аркаиме очень мало. Коллекция "артефактов" настолько бедна и невыразительна, что из нее не удается сделать приличествующую случаю музейную экспозицию.
Теперь, через восемь лет после открытия, совершенно понятно, что главной ценностью потревоженных руин была и, видимо, останется КОНСТРУКЦИЯ сооружения.

Исследование плана конструкции обнаружило в ней сложную и точную геометрию.

Измерениям на Аркаиме подвергался так называемый рельеф материка - то, что можно считать фундаментом всего сооружения. Впрочем, фундамента - в строгом значении этого слова - там нет вообще: конструкция держалась на столбовых опорах и срубах. Однако и такая технология строительства предполагает "нулевой цикл", то есть выемку котлована для помещений и формирование бровок как основы будущих стен. Вот эти стенные бровки и измерялись: ведь именно они создают весь рисунок плана сооружения и являются самым заметным и ярким результатом раскопок в натуре. Стеновые фундаменты, как правило, сопряжены с рядами опорных столбов - в раскопе они представлены столбовыми ямами. Чтобы представить себе раскоп в целом, к этим бровкам и ямам следует прибавить ямы и колодцы в средней части существовавших здесь когда-то помещений и рвы по обводу крупных частей сооружения. Вот, собственно, и все. Другие элементы огромной конструкции были почти полностью уничтожены сначала пожаром, потом водой, ветрами, самим временем...
Разумеется, рельеф материка дает лишь отдаленное представление о конструкции в целом. Сооружение развивалось в высоту, имело сплошные стены и потолок, галереи, мостовые, надстройки второго этажа и высокие деревянные башни. Реконструкция деталей объема уже начата, и, надо думать, ее результаты будут интересными и впечатляющими...
Собственно, археологи уже сегодня имеют достаточно полное представление о том, каким было поселение в долине Аркаим в пору своего расцвета, и результаты действительно впечатляют. Прежде всего нужно подчеркнуть, что это крупное сооружение было не конгломератом разрозненных объектов, а цельной конструкцией. Общая площадь его составляет около 20 тысяч квадратных метров, а план поселения выглядит так: два вписанных одно в другое кольца мощных оборонительных стен (внешняя обведена рвом глубиной 1,5-2,5 метра), две кольцевые улицы жилищ, припавших изнутри к этим стенам, а в геометрическом центре колец - площадка в форме слегка сплюснутого круга диаметром 25-27 метров, тщательно выровненная, утрамбованная и, может быть, даже укрепленна каким-то цементирующим раствором. Диаметр внешней стены - около 150 метров при толщине в основании 4-5 метров. Возведена она была из бревенчатых клетей, забитых грунтом с добавлением извести, а снаружи облицована сырцовыми блоками, начиная со дна рва и до верхнего среза - в общей сложности 5-6 метров. Внутренней стеной была обнесена, видимо, цитадель - диаметром около 85 метров. Толщина этой стены была поменьше - 3-4 метра, а высота, скорее всего, побольше, чем у наружней. Была она строго вертикальной и снаружи - по бревенчатой облицовке - обмазана глиной.

Кольца жилищ были разделены на сектора радиальными стенами - в плане они подобны спицам колеса. Стены эти были общими для каждых двух соседних помещений. Возле внешней стены было, как установлено геофизическими исследованиями, 35 жилищ, возле внутренней 25, но пока что раскопано из них 29: 17 во внешнем кольце и 12 во внутреннем.

Добавьте ко всему этому достаточно сложную и продуманную внутреннюю планировку жилищ и кольцевых улиц, хитроумную ловушку для уничтожения непрошеных гостей на разъеме внешней оборонительной стены и другие фортификационные сооружения, рациональную систему ливневой канализации; даже цвета использовавшихс древними аркаимцами облицовочных материалов были функционально и эстетически значимыми.

Теперь - даже на основании столь скупого словесного эскиза - вы можете сами судить, сколь упорядоченная, разумно организованная жизнь большого сообщества людей протекала когда-то внутри этих стен.

Однако очевидная сложность социальной организации людей, выстроивших для себ тысячелетия назад такое чудо инженерно-строительного искусства, - это далеко не все, что обнаруживает взгляд специалиста, созерцающего сегодн контуры древнего протогорода: сама геометрия постройки таит в себе загадки. Почему - круг? Связано ли это с символическим характером мышления древних? Если да, то о чем говорит эта символика, кому и зачем адресовано заключенное в ней сообщение? Вот какие, в частности, ассоциации вызвал план Аркаима у его первоисследователей Г.Б.Здановича и И.М.Батаниной (цитирую челябинский сборник): "Такая планировка близка принципу Мандалы - одного из основных сакральных символов буддийской философии. Само слово "мандала" переводится как "круг", "диск", "круговой". В "Ригведе", где оно впервые встречается, слово имеет множество значений: "колесо", "кольцо", "страна", "пространство", "общество", "собрание"...

Универсальна интерпретация Мандалы как модели Вселенной, "карты космоса", при этом Вселенная моделируется и изображается в плане с помощью круга, квадрата или их сочетания. Аркаим и его жилища, где стена одного дома является стеной другого, вероятно, отражают "круг времени", в котором каждая единица определяется предыдущей и определяет последующую".

И далее формулируется более широкое обобщение, которое читатель вправе воспринять как методологический принцип, как ключ к самой главной загадке Аркаима: "В "Стране городов" поражает не богатство материальной культуры - поражает ее удивительная духовность. Это особый мир, где духовностью насыщено все - от поселенческой и погребальной архитектуры до скульптурных изображений, выполненных из камня"...
Вот в этом ключе и развертывается исследование К.К.Быструшкина.

... Но именно рельеф материка обнаруживает яркую, точную и сложную геометрию. Нет никаких сомнений в том, что здесь мы имеем дело с результатами предварительного проектирования, который был вынесен строителями в натуру. Не может быть и речи о том, что Аркаим строился в несколько этапов, по мере необходимости, когда к уже готовой части пристраиваются новые кварталы. Нет, он строилс разом, и ясно, что проектным работам предшествовали тщательные проектные изыскания в плане инженерной гидрогеологии и свойств грунтов. Бесспорно, заранее были подробно вычислены объемы земляных работ и необходимой для строительства древесины (тысячи стволов хвойных и лиственных деревьев!).