Cказки на ночь

[Vivre]

Сообщение от Tresor

Осталось придумать - сколько шариков подарить... Мда...

Брать за основу 100 лет минус уже прожитые годы.

[Vivre]

Однажды поссорились дракон и рыцарь. Повод был пустяковый - рыцарь утверждал, что Земля круглая, а дракон - что плоская. Рыцарь при этом ссылался на авторитеты, дракон же клялся, что "сам видел!".

Слово за слово, разошлись оба. Аргументы кончились; дракон выдохнул пламень, а рыцарь потянулся за мечом. Поспорили, кто кого.

- Сейчас получишь! - вредным голосом сказала первая голова дракона.

- А я добавлю! - радостно присовокупила вторая.

Третья только грустно облизнулась. В глазах её был немой укор и глубокая озабоченность - мол, успеть бы. Затем все три головы прищурились и прицелились. Головастый был дракон. И неоднократно.

Рыцарь закрыл забрало и из глубины шлема произнёс сердитым голосом:

- Без секундантов?

- Некогда! - отмахнулся дракон.

Рыцарь утвердительно кивнул и вынул из ножен меч.

Закипел бой. Рыцарь рубил вовсю, направо и налево. Дракон подпрыгивал на месте и тяжело дышал. Огнём.

Рыцарю доставалось. Вытерпеть всепожирающее драконье пламя он мог -в конце концов, не впервой, но вот беда: у третьей головы был насморк - она простудилась, охотясь в болоте за лягушками (один из предков дракона очень любил французскую кухню на предмет упитанных поваров, но и их стряпня не оставлялась им без внимания). Так вот, когда у третьей головы случался приступ насморка, вместо огня она выдыхала зловонный пар. Рыцарь шпарился, его подташнивало, и он решил на время оставить прочих противников и начать с третьей.

Идея была неплохой. Загнав третью голову в кусты и отделив её от шеи, рыцарь относительно легко справился со второй, а затем и с первой, уже шутя.

Позже рыцарь назвал этот метод борьбы с драконами "доказательством от противного". Ещё некоторое время спустя этим же термином стали пользоваться математики.

Итак, рыцарь победил, начав с конца (как ему казалось), и имел все основания быть удовлетворённым - переспорил! Впрочем, не "имел", а "имел бы"...

Общеизвестно, что если дракону отрубить не все головы, а оставить хотя бы одну, то все остальные отрастают заново. Ошибка рыцаря заключалась в том, что, как вдруг выяснилось, конец дракона имел предысторию.

Рыцарь уже отвернулся и собрался уходить, как вдруг услышал за спиной сонный бас:

- А-а-а... всё-таки Вы неправы, молодой человек! И вы все тоже! Земля - она как цилиндр. Сам видел!

Рыцарь оглянулся, и волосы у него на голове встали дыбом: из-за большого замшелого камня показалась ЧЕТВЁРТАЯ голова дракона, до того мирно отдыхавшая под хвостом и проспавшая всё самое интересное.

Рядом с ней, дрожа от бешенства, покачивались три остальные.

- Сейчас получишь!!

- А я добавлю!!

Третья кашлянула. В кустах было сыровато.

На удивление быстро сориентировалась и четвёртая.

- Вперёд, ребята! - рявкнула она, приняв на себя командование.

Бьются они и по сей день.

Понятно, не всё время, а на сколько сил хватает. Это стало у них своего рода традицией - каждый вечер собираться в тесном кругу у замшелого камня и лупить друг друга до изнеможения. Заядлые спортсмены!

Ну, это их дело...

Интересно то, что я услышал от этого рыцаря на одном постоялом дворе. Он сказал мне тихо, проникновенно и по секрету:

- В споре рождаются ДРАКОНЫ!

Великая мысль, по-моему!

А вот теперь говорят по-другому! Уже не математики, а философы.

Они утверждают, что в споре рождается истина.
Что ж, начнём с конца...

отсюда

[Ясна]

Сообщение от Vivre

Повод был пустяковый - рыцарь утверждал, что Земля круглая, а дракон - что плоская. Рыцарь при этом ссылался на авторитеты, дракон же клялся, что "сам видел!".

Спасибо, Vivre!

[Aliens]

Радуги не хватает Сказки раз по десять перечитала

[Vivre]

Сообщение от Aliens

Радуги не хватает

мне тоже...

[Lady Algiz]

Странствующий воин Захар
Звезды начинали падать еще днем, только он переваливал на вечер и густел над верхушками елей. Падучие красавицы шипели, прочерчивая в синеве мохнатый след, иногда ровный, но чем больше и ближе была звезда, тем извилистей полоска…
Зденеку очень хотелось бы найти одну такую, раскаленную, черную от небесной сажи, размером с ладонь и совершенно не тяжелую, ведь чем тяжелее, тем неудобнее беззаботно мерцать по ночам, все время будешь думать о том, как не свалиться на кому-нибудь на голову.

Три гудка, раздавшиеся в эту пору, были неожиданными, гнусавыми и задорными. Из ближнего орешника на дорогу перед отпертыми воротами выступил юнец с дудкой и зашагал к замку. Зденек, ойкнув, побежал одеваться, потому что на созерцающем звезды короле были только порты с веревочкой, а так встречать даже неизвестных юнцов стыдно.
В тронном зале Зденек плюхнулся в свое деревянное кресло с головами львов, сов и собак, приготовившись быть милостливым и величественным. Юнец отставил ногу куда-то вбок и поклонился.

- Сим имею сообщить тебе, о король, что странствующий воин именем Захар просит ночлега.

Речь была короткой. Был ли юнец странствующим воином? Если считать оружием мастерски отломанный сосновый сук, привешенный к нему, можно было встать и сказать «Приветствую тебя, о защита земли и надежда стран, входи, расположись ко мне и моим слугам, ибо люблю тебя и жажду слышать речи твои!», но Зденек колебался, дабы не выглядеть смешным. Он уже попадал в инциденты. Кашлянув, он избрал нейтральную форму.

- Мы рады приветствовать здесь странствующего Захара. Пусть же ни в чем не чувствует он…

Юнец суетливо замахал на короля. Зденек в ужасе умолк. Вдали послышался прихрамывающий лязг.
В залу вошел металлический детина, забрызганный лужей. Теперь никто бы не усомнился, что он и есть странствующий воин. Детина дошагал до середины зала, преклонил колено и склонил огненно-рыжую башку, где причудливо сочетались разной длины клоки нечесанной шерсти.

- Королю здравствовать! – сказал он ржавым басом. – Оруженосец (показав скрипнувшей рукавицей на юнца, воин задумался, не позор ли так называть лесного хитрюгу) уведомил о моем прибытии, приличия соблюдены. Проехав полмира, прошу прибежища, обязуюсь охранять замок в одиночку, в полночи и в полдне, нерушимо, как только… (глаза его улетели к потолку)… как только можно будет подправить некоторый ресурс. Будем говорить прямо… (взгляд Захара уперся в Жужику, стоявшую справа от короля) … О господи!

Воин вскочил и со стремительным громыханием выбежал. Юнец закрыл лицо рукавом.
Зденек окаменел, Жужика покраснела.

- Что это с ним? – без церемоний спросил король.
- Почем я знаю. Странствующий. Глушь, неудобства дороги. Просим прощения. Очень.

Громыхание снова ворвалось и простерлось пред собравшимися. Захар, стараясь не смотреть ни на кого, кроме короля, развел рукавицами.

- Надо было привязать раненого бездорожьем коня. Он…

Тут конь вошел в залу. Он был совсем маленьким и казался ослом. На нем висело два мешка. Длинные уши коня виновато махали всем, словно говоря: «Да, я такой, простите меня, пожалуйста.» Захар кинулся выволакивать коня, но Зденек прекратил эту сцену, приказав кормить скот морковкой, а людей кашей.

Они сидели за длинным столом при горящих плошках, напоминавших, если прищуриться, земные звезды. Жужика прислуживала, и каждый раз, когда она подливала Захару, он надолго смолкал.

- А далеко ли от Шушпандии до звезд? – спросил Зденек.

Захар взъерошил шевелюру и испытующе посмотрел на чашу с отваром.

- Переходов семьсот по хорошей дороге, но осенью намного дольше. Если короче, то выйдет как примерно от Станицыной Чащи до Вдовьих Льдов, резко направо и трубить.
- Неужели настолько далеко? – спросила Жужика.

Захар вскинулся к ней и умоляюще приложил рыжую лапу к заштопанной рубахе.

- Чтобы мне провалиться к Людоборам, чтоб меня Шлемаки обезносили…

Жужика хмыкнула и подбоченилась.

- Я ж не требую пана воя, чтобы он клялся, а лишь спрашиваю, где он столько видел и откуда знает такое.

Захар хотел что-то проронить, но вместо этого сокрушенно забулькал кружкой.
На ночлег его вели совершенно осовелого. Юнец так развздыхался на лестнице, что Жужика постелила им в девичьих спаленках, все равно пустовавших.
Зденек, по давнему обычаю королей, обошел замок со свечой, и решил, что ночь тиха. Конь похрустывал морковкой в сарайчике, звезды пахли фиалками.

Утром Зденек проснулся от всколыхнутых струн. Из окна был виден стоящий на коленях в траве и раскинувший объятия чему-то неземному Захар, за ним бродил юнец, поигрывавший на виоле, а на балкончике, украшавшем Южную Башню, стояла Жужика, непривычно торжественная. Увидев короля, она взвизгнула, махнула на Захара и убежала.

Зденек подошел к кряхтящему Захару, отряхивающему с колен всякий сор.

- Красота сей девы смутила сердце воина. Он позволил себе изъясниться ей в чувствах. – пояснил оруженосец.

- Молчи, Трошка. – выдохнул Захар. – Король вправе изгнать нас за пределы своей власти, но даже он не в силах загасить силу любви. – Воин выпрямился и возвысился над Зденеком на полторы головы.

Зденек вздохнул и улыбнулся.

- Пани Жужика вправе ответить на высокое чувство, она свободна и верна. – ответил он.

- И красива! – запальчиво выкрикнул Захар.

Срочный королевский совет собрался к завтраку. Говорили в основном влюбленные.

- И ты что, женишься на мне? – спрашивала Жужика.
- Странствующим воинам запрещается жениться. - стучал кулаком по столу Захар. – Мы все время в дороге, но помним об избранной деве, гравируя ее имя на щите, прославляем его в песнях и сказаниях, бьемся за его честь.

- Зачем биться за мою честь, когда меня никто не обижает?

Захар думал и прихлебывал молока.

- А вдруг… Мало ли что может приключиться. – говорил он.

- Но ты же будешь далеко и не сможешь меня защитить… - неуверенно говорила Жужика. Она принарядилась. Желтые волосы были убраны в четыре косы и уложены баранками на уши, поверх узкого, жаркого и неубодного парадного платья с меховой оторочкой торчали пещерные самоцветы.

- Смогу. Я услышу твой зов сердцем и примчусь.

- Ложь! – вскрикивала невеста. – Все вы так говорите, а потом исчезаете, а мы плачем!

- Мне ли лгать тебе? – полурыдал Захар, простирая к ней волосатые пальцы.

Жужика прихлопнула ладошкой.

- Хватит. Или ты женишься и живешь как нормальный, или отправляйся странствовать, и никакого имени я тебе на щите писать не разрешу. Любое, но не мое, слышишь? Так и запомним. – они всхлипнула.

- Только ты! – возглашал Захар. – Но тогда я перестану быть странствующим воином…

- У тебя есть другая? – грозно спрашивала королевская ключница.

- Только ты! Никогда! Никого! – раздавались трубные громы.

- Послушай. – произнес Зденек. – А что, странствовать обязательно на краю света или можно странствовать где-нибудь невдалеке?

Вопрос был задан в самую точку. Захар обомлел.

- В уставе ничего не говорится о том, где странствовать. Хоть по кругу.

Жужика посмотрела на короля с уважением.

Зденек встал и поднял Лесной Жезл.

-Сим удостоверяю, что Благородный Странствующий Захар продолжает свое странствие до тех пор, пока ему не надоест, в пределах Шушпандии, будучи женат на королевне своей великой Любви, Жужике! – обрадованно прокричал король.

Все бросились обниматься. Захар нежно облапил Жужику за стянутую платьем спину и поцеловал множество раз. Она тоже его целовала. Он жмурился и охал. В сарайчике заржал конь. Юнец Трошка немедленно пустился в пляс с виолой. Зденек растроганно смотрел на брачующихся. Они тут же убежали на реку рыбачить, а вернувшись, стали колобродить на кухне. Улов их состоял из донных водорослей и кувшинок. Собирался недюжинный салат.
Такого веселья замок не помнил от своего основания. Наутро странствующе-женатый Захар оседлал коня и отправился к Людову Сосняку ставить плотину. К вечеру его неудержимо заносило в замок, где он и оставался с Жужикой, тут же перешившей все старые материи на наряды. Кое-что перепало и Зденеку, он ходил в новых вышитых рубашках как именинник.

Звездопад продолжался.

Сергей Арутюнов

[Вега]

Один суфийский мистик всю жизнь был счастливым. Он всё время смеялся, никто и никогда не видел его грустным.
Когда он состарился и умирал, один из учеников сказал:
_ Мы поражены вами. Почему вы никогда не грустите? Как ваь это удаётся? На что старик ответил: Когда-то, когда я был молодым, я спросил об этом у своего мастера. Мне было 17 лет, а я уже был несчастным. Мой мастер был стар, ему было 70 лет, а он сидел под деревом и был счастлив.
И он сказал мне:”Когда-то я был таким же печальным как ты. И вдруг меня осенило: это же МОЙ выбор, МОЯ жизнь!
И с тех пор каждый раз, просыпаясь, я спрашиваю себя, ну, что ты выберешь сегодня? печаль или радость? И всегда получается так, что я выбираю радость!"
(с)

[Lady Algiz]

Мышь Гликерия и черничный чай
Мышь Гликерия совсем не любила болеть. Что хорошего, когда болеешь? Сидишь себе на постели, свесив лапки, хвост потеет, за ушами жарко.

Приходят тебя навестить друзья и знакомые, и все задают вопросы.

- Ну что, заболела? – сочувствуют друзья и знакомые.

- Заболела, - подтверждает Гликерия.

- А где ж это тебя так просквозило? – любознательно интересуются друзья и знакомые.

- Да кто ж его знает, - туманно отвечает Гликерия.

- Ты бы, Гликерия, босиком меньше ходила, - проявляют суровую заботу друзья и знакомые.

Тут Гликерии становится скучно разговаривать, и она поворачивается носом в потолок. Друзья и знакомые понимают, что обижаться на невежливую Гликерию не стоит, потому что больная Гликерия за себя не отвечает.

И уходят от Гликерии, выстроившись гуськом. Закрывается за ними дверь, и Гликерия снова одна.

Неинтересно болеть.

И никогда бы Гликерия не взялась за такое скучное дело, если бы не одна тайная гликерина страсть.

Гликерия ужасно любила покупать лекарства.

Мимо аптеки, например, Гликерия, никогда не могла просто так пройти. Таблетки такие красивые все – розовые, зеленые, белые, а еще есть длинными колбочками – двухцветные. Зачерпнешь прохладную горсть – они приятно проскальзывают сквозь пальцы. А еще есть пластыри. Их можно везде приклеивать, где болит, а потом отклеивать. Правда, если к ним шерсть прилипает, то болеть начинает, как раз когда пластырь снимать примешься, поэтому Гликерия клеит пластырь на ладошки и пятки. А еще есть большие белые таблетины – их можно кидать в воду и потом сидеть, любоваться бурлящими пузыриками. А еще есть сладкие сиропы, и к ним непременно приложена маленькая цветная ложечка. С фиолетовыми полосками на ручке, или с красным цветочком, или вся-вся желтая, или еще какая-нибудь. У Гликерии таких ложечек скопилось уже много, штук пятнадцать или двадцать шесть. А может, и сорок девять. Ложечки Гликерия особенно ценила.

В аптеке Гликерию знали. И уже слегка сердились на нее.

- Нельзя так много лекарств покупать, Гликерия, - говорили ей в аптеке. – Таблетки и пилюли продаем только тому, кто болеет. А у тебя что? Ничего? Вот тебе сироп из шиповника, вот к нему новая пластмассовая ложечка, и иди-ка отсюда, радуйся, что здорова.

Конечно, хорошо, что в коллекции появилась еще одна ложечка, шестнадцатая, двадцать седьмая или пятидесятая. Но одна ложечка, даже если она, к примеру, вся лиловая в фиолетовую крапинку, сердце надолго не согреет. Вечером полюбуется Гликерия на ложечку, а утром думает: «Вот бы еще одну купить. Вдруг следующая окажется голубая с синими загогулинками».

Зато как только заболеешь, так в аптеке сразу продают тебе кучу всего.

А в эту среду пошла Гликерия прогуляться в черничнике. Ягод поесть, а заодно и листочков черничных набрать, чай с ними получается хороший.

Погуляла Гликерия, пришла домой. Глянула на свои лапы – а они все в синих пятнах. И пятки синие, и ладошки синие, и язык – Гликерия специально к зеркалу сбегала проверить – тоже синий-пресиний. И кончик хвоста, который всю жизнь был розовый, - тоже какой-то стал синеватый.



Гликерия обрадовалась и бегом в аптеку.

- Продайте, - говорит, - мне побольше всяких таблеток и, главное, сиропов. Расхворалась я, совсем плоха.

- Чем же это ты заболела, Гликерия? – говорят в аптеке, на всякий случай придвинув поближе большую коробку с витаминными сиропами.

- Напала на меня ужасно серьезная болезнь, - скорбно отвечает Гликерия. – Посинявка у меня началась.

- Что-о-о-о??? – удивились в аптеке.

- Посинявка, говорю же вам, - объясняет Гликерия.

И, чтобы ей совсем поверили, синие ладошки на аптечный прилавок положила и рот во всю ширину раскрыла, высунув язык.

Стр-р-р-ашная посинявка!

В аптеке как гликерину посинявку увидели, так и обомлели.

И от неожиданности нечаянно всю коробку с сиропами на пол уронили.

Пузырьки бзынькнули, хряпснули, сироп растекся из-под прилавка большой, густой и липкой лужей.

Гликерия в луже потопталась, задними лапами почвакала и говорит:

- Я думаю, при посинявке очень вредно, когда задние лапы в сиропе. Пойду мыться, а к вам попозже еще загляну.

Сидит Гликерия у себя на крылечке, чай с черничными листочками пьет, задние лапы в тазик с теплой водой опустила.

А тут приносят ей посылку из аптеки. На посылке написано, что осталась от разбитых пузырьков не только большая лужа сиропа и битые склянки, а еще и куча разных пластмассовых ложечек.

Ложечки совсем не пострадали и никуда теперь не годные. Может, Гликерии пригодятся?



Гликерия стакан с чаем отставила, посылку открыла, а там и правда ложечки, в сиропе измазанные, насыпаны – до краев.

Гликерия их до ночи мыла и по цветам раскладывала. И радовалась.

- Теперь, - думала Гликерия, - можно долго-долго не болеть. Пока не пройдет счастье от целого ящика ложечек.

А черничный чай можно и утром допить.




И специально для Georg - таблетки разноцветные

Нажмите чтобы увидеть оригинальный размер

Нажмите чтобы увидеть оригинальный размер

[Georg]

Спасибо Леди! Но я не люблю болеть, это действительно скучно...

Ну теперь, думаю пойду на поправку!

[Вега]

Вчера, по пути на фигурное катание, Ляля вкусила от древа познания полную сумку французской косметики.

Как и всё, самое интересное в юности, это произошло на заднем сиденье родительского драндулета. Пока рулевая мать, Люся Незабудкина, рассыпала попутным машинам весёлые приветствия: — «Идиота обрубок», «Выбрось свои права» и «Куда прёшь, обезьяна вислоухая!» — Ляля изогнулась, подтянула сумочку, вытащила добро, зло и быстренько всё познала.

От раскрывшихся в косметичке перспектив девочка счастливо и тихо заскулила. В полный голос скулить было глупо, родительница бы услышала и захлопнула перспективы. Как мать и как женщина, она человек хороший, только жадный до косметики. Даже непонятно, с чего. Помаду мы уже год как не едим. Иногда только сорвёт башню, нападёт странная необузданность, тогда конечно, прощай тюбик.

Ляля пренебрегла зеркальцем, работала на ощупь, руководствуясь лишь творческой интуицией и несколько льстивыми представлениями о размерах своих губ, глаз и щёк.

Для оформления нижней части лица художник применила технику широкого мазка. Её живописной манере оказались присущи обобщенный контурный рисунок, условная упрощенность символов и яркая звучность отдельных цветовых пятен.

Светлые и прозрачные пейзажи правой щеки, динамичные бытовые сцены левой как бы воспели чувственную красоту и радость жизни. Композиция дышала поэтикой, игрой линейных ритмов и тонким колоритом цыганской свадьбы. Три широких чёрных полосы через лоб, по числу пойманных канализационных люков, как бы воспели вечное стремление души ввысь, к свету, к святым угодникам Илье и Николаю или кто там у них производит косметические наборы Bourjouis.

Глаза автор оформила с дерзким вызовом, слив в один компот аллюзии раннего Гогена, гротескный кич Лотрека и базовый принцип модернизма «Много туши не бывает!»

— Какая странная тишина! — вдруг насторожилась Незабудкина. И посмотрела, чтоб убедиться. А на заднем сиденье уже сидело всё, что думает Ляля о французской живописи начала прошлого века.

Поражённая красотой и чувственной мощью мирового импрессионизма, расцветшего там, где у других детей обычно видна голова, Незабудкина исполнила тройной ритбергер. Прямо за рулём. Окружающие водители приветствовали фигуру весёлыми криками «Идиота обрубок», «Выбрось свои права» и «Куда прёшь, обезьяна вислоухая!».

Конечно, Ляле не следовало в таком виде показываться матери. Это была девичья беспечность. Мать тоже женщина, ей завидно. Надо было выскакивать из машины и бежать к людям, навстречу восторгам других человеков, понимающих высокий мейк-ап.

Незабудкина решила, что выпускать на лёд такое Ботичелли нельзя. Все ведь убегут и будет скучно. Внутренний Люсин Мойдодыр поклялся поймать искусство, подтащить к воде и превратить назад в ребёнка. А горячую воду на каток не завезли. И водостойкая тушь дерзко рассмеялась в лицо внутреннему Люсиному Мойдодыру. Но и тот оказался не промах, и вскоре фигуристка Алика С. выкатилась на лёд с лицом, которое вы не сможете себе представить, если не видели позднего Моне. Ну, эти его пруд, кувшинки, солнечные блики на воде… Собственно блики и составили суть Лялиного образа.

А сегодня Ляля сказала:

— Когда вырасту, стану дядей.

И я её прекрасно понимаю.

***

Любой мужчина мечтает напиться, сесть не в тот самолёт и чтоб наутро Барбара Брыльска гладила его пальцем по щеке. Поэтому баня для нас больше чем баня. И ещё мне сказали: будет ужин, всё домашнее, поросёнок с яблоком во рту, огурчики, пирожки с черникой. И я согласился.

Баня маленькая, двухместная, мне выпало мыться с Колей. Гости смотрели нам вслед с пониманием. Все были в курсе, Коля родился и вырос в мартеновской печи. При виде тазиков он дуреет. В нём просыпается огненный монстр, демон веника и пара. А я ж не знал. Я шёл просто мыться и говорить о женской вредности.

Он надел шапку, перчатки. По глазам было видно, надел бы и валенки, не было. Сказал, надо поддать. Поддавал, пока не взорвался градусник.

— Ну вот, теперь хорошо, — обрадовался Коля.

Меж тем, в парилке настало ядерное лето, всё вокруг сделалось лиловым и малиновым как на Венере в середине августа.

На всякий случай я показал Коле жестами, какой я несчастный. Как бы намекнул что сдаюсь и готов уже перейти к пьянству, самолёту и Барбаре Брыльской.

Коля сказал, сейчас мы восстановим мне оптимизм. С трогательной заботой к моим неурядицам он взмахнул веником каким-то самурайским способом. Примерно на втором ударе из меня выбежали все микробы, в том числе полезные. Тогда же открылась разница между баней и процессом распада ядра. И ещё я понял, кого из гостей планировали подать на стол с яблоком во рту.

На третьем ударе я отрёкся от гелиоцентрической модели мира в пользу плоской земли, плывущей на черепахе. Всё, говорю, Коля, никто нигде уже не вертится, только не надо больше вот этого.

В ответ Коля показал как делают «припарки». Ну, которые мёртвым ни к чему. Конечно, ни к чему. Кому ж надо чтоб мёртвые бегали по бане, жалуясь на ожоги.

Потом, когда я всё-таки выжил и ел пирожки с черникой, складывая их в столбики по три, и все гости казались мне одной сплошной Барбарой Брыльской, Коля рассказал Очень Короткую Историю.

— Однажды я мылся со сталеварами. Думал, сдохну. Было очень жарко, ужасно. Этих мужиков в деревне называли «сталевары». Они вообще беспредельщики. Один выбежал с тазиком под дождь, его ударила молния, он ничего, дальше мыться пошёл.

Так сказал Коля и тревожно посмотрел на закат.

(Слава Сэ) - там много

[Aliens]

Интересные факты о сказке "Золушка"
1. Самый ранний вариант был найден в Древнем Египте – там была сказка о прекрасной проститутке (вот откуда взялся голливудский сценарий про Красотку), которая купалась в реке, а орел в это время украл ее сандалию и принёс фараону. Сандалия была такой маленькой, что фараон тут же объявил розыск. И Фодорис (Золушку) нашли. Мало того, фараон тут же на ней женился.
2. Конечно, Золушка каменного века торопилась не на бал, а на какой-нибудь скромный праздник. И туфелька, которую она потеряла, была не хрустальной, а деревянной, матерчатой, меховой… Однако везде прослеживается миф, легший в основу сказки – туфелька была связана со священными обрядами.(вывод- фетишисты там все были.)
3. Имя героини – Cinderella, Aschenputtel, Cenerentola, The Cinder Maid, Pepeljuga, Папялушка, Золушка – у всех народов связано с золой, пеплом. Оно говорит о принадлежности к огню, жрицей которого могла быть только самая добрая и чистая представительница племени. Отсюда прозвища, которые дают Золушке ее сестры: замарашка, грязнуля.
4. Помощники Золушки – прямое указание на то, в какого покровителя верило племя. Здесь и волшебное существо (фея), и умерший предок (белая птичка), и мыши, помогающие перебирать зерно (последние много древнее тех, в которых появляются феи).
5. После великих географических открытий, когда европейцы стали изучать культуру других народов, выяснилось, что история о девушке, потерявшей туфельку, хорошо известна и на других континентах. Например, в корейской народной сказке Золушкой была четырнадцатилетняя девочка Кхончхи. Бедная падчерица по приказу мачехи перебирала просо и рис, рыхлила деревянной тяпкой каменистое поле и проливала много слез. Но однажды перед ней появилась небожительница, которая помогла управиться с делами и отправила её на чью-то свадьбу. Перепрыгивая через ручей, Кхончхи уронила в воду котсин (матерчатую туфельку, расшитую узорами), который нашёл камса – начальник провинции. Он приказал найти владелицу этой туфельки, объявив, что хочет на ней жениться.

6. Связь между потерянной туфелькой и последующей свадьбой для людей древности не содержала в себе новизны, т.к. обувь в свадебный обрядах означала помолвку или саму свадьбу. Разделение пары обуви указывало на разлуку влюбленных или на поиск партнера.


На сегодняшний день подсчитано, что сказка существует в нескольких сотнях вариантов. Самые известные пересказы следующие...

«Золушка» итальянского поэта и сказочника Джамбаттиста Базиле (1575–1632)

Он написал сказку за 61 год до Перро, она вошла в сборник «Сказка сказок» (1634).

У Джамбаттиста Базиле Золушку звали Зезолла. Сговорившись с няней, девушка крышкой сундука сломала мачехе шею, потом уговорила отца жениться на няне. Однажды девушку увидел король и влюбился. Он послал слугу отыскать Зезоллу, и, борясь с ним, девушка потеряла пианеллу – похожую на ходулю галошу с подошвой из пробки (именно такую обувь носили женщины Неаполя времен Ренессанса). Юный король отправил гонцов, которые объехали все королевство и каждой женщине примеряли найденную пианеллу. Зезоллу, конечно, нашли.

«Золушка» Шарля Перро (1697 г.)

Шарль Перро и братья Гримм были знакомы с «Пентамероном» и, видимо, опирались на него, создавая свои сборники сказок.

В сказке Перро была хрустальная туфелька и самый щадящий для детского слуха сюжет (всем нам известный).

«Золушка» братьев Гримм

У богача умирает жена. Появляется мачеха с дочерьми. Отец едет на ярмарку и спрашивает, что привезти дочери и падчерицам. Падчерицы просят дорогих платьев и драгоценных камней, а Золушка – ветку, которая первой зацепит его за шапку. Ветку орешника Золушка посадила на могиле матери и поливала слезами. Выросло красивое дерево. Золушка трижды в день приходила к дереву, плакала и молилась; и каждый раз прилетала белая птичка. Когда Золушка рассказала о желании поехать на бал, птичка сбросила ей роскошное платье и туфли (три бала и три варианта нарядов). Принц влюбился в девушку, но ей всякий раз удавалось ускользнуть.

Дальше начинаются страшилки.

Когда гонцы примеряли туфельку, одна из сестёр отрезала палец. Принц забрал её с собой, но обнаружилось, что башмачок в крови. Принц повернул назад. То же повторилось с другой сестрой, только та отрезала пятку. Золушке башмачок приходится впору, и принц объявляет её своей невестой. Когда пришло время справлять свадьбу, сёстры решили быть рядом. Старшая встала по правую руку от невесты, младшая – по левую. Так и пошли в церковь. По дороге голуби выклевали каждой из них по глазу. Когда возвращались из церкви, старшая шла по левую руку, младшая по правую. Тут опять налетели на них голуби и выклевали ещё по глазу.

Так сёстры были наказаны за свою злобу (видимо, мораль такова: не зарься на чужое).

[ADv]

Сообщение от Aliens

1. Самый ранний вариант был найден в Древнем Египте – там была сказка о прекрасной проститутке (вот откуда взялся голливудский сценарий про Красотку), которая купалась в реке, а орел в это время украл ее сандалию и принёс фараону. Сандалия была такой маленькой, что фараон тут же объявил розыск. И Фодорис (Золушку) нашли. Мало того, фараон тут же на ней женился.

Поймал Иван-Царевич Василису Прекрасную и давай на ней жениться...

[Tresor]

Почему-то вспоминаются китайские женщины с изуродованными ногами...

[Вега]

Сообщение от Tresor

Почему-то вспоминаются китайские женщины с изуродованными ногами...

Кстати, у меня это тоже сразу вспомнилось.

[Вега]

Я был совсем маленьким когда у нас в доме появился телефон- один из первых телефонов в нашем городе. Помните такие большие громоздкие ящики-аппараты?
Я был еще слишком мал ростом чтобы дотянуться до блестящей трубки, висевшей на стене, и всегда зачарованно смотрел как мои родители разговаривали по телефону.

Позже я догадалася, что внутри этой удивительной трубки сидит человечек, которого зовут: Оператор, Будьте Добры. И не было на свете такой вещи, которой бы человечек не знал.
Оператор, Будьте Добры знал все- от телефонных номеров соседей до расписания поездов.
Мой первый опыт общения с этим джином в бутылке произошел когда я был один дома и ударил палец молотком. Плакать не имело смысла, потому что дома никого не было, чтобы меня пожалеть. Но боль была сильной. И тогда я приставил стул к телефонной трубке, висящей стене.
-Оператор, Будьте Добры.
-Слушаю.
-Знаете, я ударил палец... молотком.....
И тогда я заплакал, потому что у меня появился слушатель.
-Мама дома? -спросила Оператор, Будьте Добры.
-Нет никого, - пробормотал я.
-Кровь идет?- спросил голос.
-Нет, просто болит очень.
-Есть лед в доме?
-Да.
-Сможешь открыть ящик со льдом?
-Да.
-Приложи кусочек льда к пальцу, -посоветовал голос.

После этого случая я звонил Оператору, Будьте Добры по любому случаю.Я просил помочь сделать уроки и узнавал у нее чем кормить хомячка.

Однажды, наша канарейка умерла. Я сразу позвонил Оператору, Будьте Добры и сообщил ей эту печальную новость. Она пыталась успокоить меня,но я был неутешен и спросил:
- Почему так должно быть, что красивая птичка, которая приносила столько радости нашей семье своим пением- должна была умереть и превратиться в маленький комок, покрытый перьями, лежащий на дне клетки?
-Пол, -сказала она тихо, - Всегда помни: есть другие миры где можно петь.
И я как то сразу успокоился.
На следующий день я позвонил как ни в чем не бывало и спросил как пишется слово "fix".

Когда мне исполнилось девять, мы переехали в другой город. Я скучал по Оператору, Будьте Добры и часто вспоминал о ней, но этот голос принадлежал старому громоздкому телефонному аппарату в моем прежнем доме и никак не ассоциировался с новеньким блестящим телефоном на столике в холле.
Подростком, я тоже не забывал о ней: память о защищенности, которую давали мне эти диалоги, помогали в моменты недоумения и растерянности.
Но только став взрослым, я смог оценить сколько терпения и такта она проявляла, беседуя с малышом.

Через несколько лет после окончания колледжа, я был проездом в своем родном городе. У меня было всего пол-часа до пересадки на самолет.
Не думая, я подошел к телефону-автомату и набрал номер:
Удивительно, ее голос, такой знакомый, ответил. И тогда я спросил:
-Не подскажете ли как пишется слово "fix"?
Сначала - длинная пауза. Затем последовал ответ, спокойный и мягкий, как всегда:
- Думаю, что твой палец уже зажил к этому времени.
Я засмеялся:
- О, это действительно вы! Интересно, догадывались ли вы как много значили для меня наши разговоры!
-А мне интересно,- она сказала,- знал ли ты как много твои звонки значили для меня. У меня никогда не было детей и твои звонки были для меня такой радостью.
И тогда я рассказал ей как часто вспоминал о ней все эти годы и спросил можно ли нам будет повидаться, когда я приеду в город опять.
-Конечно, -ответила она,- Просто позвони и позови Салли.

Через три месяца я опять был проездом в этом городе.
Мне ответил другой, незнакомый голос:
-Оператор.
Я попросил позвать Салли.
-Вы ее друг? -спросил голос.
-Да, очень старый друг, - ответил я.
-Мне очень жаль, но Салли умерла несколько недель назад.

Прежде чем я успел повесить трубку, она сказала:
-Подождите минутку. Вас зовут Пол?
-Да
-Если так, то Салли оставила записку для вас, на тот случай если вы позвоните... Разрешите мне прочитать ее вам? Так... в записке сказано:
" Напомни ему, что есть другие миры, в которых можно петь. Он поймет."
Я поблагодарил ее и повесил трубку.
(с)

[Бижу]

Вега, почему-то этот твой рассказ вызвал в памяти совершенно другую сказку.))

Про Нечто, которое жило в душе


Жило было на свете Нечто. Оно тихонько жило в глубине души. И, в общем-то, никому не мешало.

Однажды в душу зашло Чувство. Это было давно. Чувство Нечту понравилось. Нечто очень дорожило Чувством, боялось его потерять. Даже дверь на ключ закрывать начало. Они подолгу бродили по закоулкам души, разговаривали ни о чём, мечтали. По вечерам они вместе разводили костёр, чтобы согреть душу. Нечто привыкло к Чувству и ему казалось, что Чувство останется с ним навсегда. Чувство, собственно, так и обещало. Оно было такое романтическое. Но однажды Чувство пропало. Нечто искало его везде. Долго искало. Но потом в одном из уголков души нашло прорубленную топором дырку. Чувство просто сбежало, оставив огромную дырку. Нечто во всем винило себя. Нечто слишком верило Чувству, чтобы обижаться. В память о Чувстве осталась одна дыра в душе. Она не заделывалась ничем. И ночами через неё залетал Холодный и Злой Ветер. Тогда душа сжималась и леденела.

Потом в душу пытались заглянуть ещё другие чувства. Но Нечто их не пускало, каждый раз выгоняя веником через дырку. Мало помалу чувства и вовсе перестали заходить.

Но однажды в душу постучалось совсем странное Чувство. Сначала Нечто не открывало. Чувство не полезло в дырку, как это делали предыдущие, а осталось сидеть у дверей. Весь вечер Нечто бродило по душе. Ночью улеглось спать, на всякий случай положив веник рядом с кроватью. Прогонять никого не пришлось. На утро заглянув в замочную скважину Нечто убедилось, что Странное Чувство по-прежнему сидит возле двери. Нечто начало нервничать, понимая, что нельзя прогнать того, кто ещё не зашёл.

Прошёл ещё день. Смятению Нечто не было предела. Оно поняло, что до смерти хочет пустить Странное Чувство. И до смерти боится это сделать. Нечту было страшно. Оно боялось, что Странное Чувство сбежит, как и первое. Тогда в душе появится вторая дыра. И будет сквозняк.

Так проходили дни. Нечто привыкло к Странному Чувству у двери. И однажды, по хорошему настроению впустило-таки Странное Чувство. Вечером они разожгли костёр и впервые за столько лет отогрели душу по-настоящему.
- Ты уйдёшь? - не выдержав спросило Нечто.

- Нет, - ответило Странное Чувство, - я не уйду. Но при условии, что ты не будешь меня удерживать и не будешь запирать дверь на замок.

- Я не буду запирать дверь, - согласилось Нечто, - но ты ведь можешь убежать через старую дырку.

И Нечто рассказало Странному Чувству свою историю.
- Я не бегаю через старые дырки, - улыбнулось Странное Чувство, - я другое чувство.

Нечто ему не поверило. Но пригласило на прогулку по душе.
- А где твоя старая дыра? - полюбопытствовало Странное Чувство.

- Ну вот, -горько усмехнулось Нечто.

И показало место, где располагалась дырка. Но дыры на месте не было. Нечто слышалo, как ругается злой холодный ветер с внешней стороны души.

Нечто посмотрело на Странное Чувство улыбнулось и сказало только, что не будет запирать дверь никогда...
(с)

[Вега]

[Tresor]

Сообщение от Вега

Я был совсем маленьким когда у нас в доме появился
...
Напомни ему, что есть другие миры, в которых можно петь. Он поймет.

Спасибо, Вега!

[Vivre]

Обе сказки хорошие Спасибо за добрую улыбку вызваную ими...

[Вега]

Привел среднего сына в кабинет и «закупорился».
Все знают, как можно настроить восьмилетку, чтобы тот сконцентрировался хотя бы на первые 15 минут.
Если это того стоит – далее вмешиваться уже нет нужды.

Вставил диск. «Калина красная». Поехали.
Одна из тех немногих картин, которые, начав смотреть, уже не выключишь.
Как среагирует на этот фильм мальчишка, сознание которого после увиденной «рэмбодиады» познало вкус киношно безнаказанного и «красивого» убийства? Словами – не убедить.
В таких случаях необходимо сразу "сносить" голову.
Чем раньше, тем лучше, потому как потом – будет уже поздно.

Сижу рядом. В зеркале напротив иногда отлавливаю выражение лица сына.
Вижу – эффект присутствует.
История вора по прозвищу «Горе» его заинтересовала.
Скажете – этот фильм не для второклашек? А «Рэмбо» — для них?
Сопли и увещевания пополам с наставлениями – уйдут в «молоко».
Хирургия – иногда это просто единственно верное решение.

« — Буля, имеешь свои 4 класса и две ноздри? Читай «Мурзилку»... и дыши носом...
— Лапуленька, а что если мы возьмём и обрадуемся на пару?
— Народ для разврата собрался!..
— Ну, падали кусок, щас я тебя буду бить!
— Ну, собака, щас я на тебе высплюсь...
— Ну-ка сделай тёте ручкой!
— Хочу у вас спросить: не могли бы мы где-нибудь здесь организовать небольшой забег в ширину? Такой, знаете, бордельеро...
— Щас будет склонять к труду...»

Пока все нормально.
Глазенки блестят, иногда заливисто хохочет, иногда краснеет, когда чувствует, что «это» — для взрослых.
Но на меня не косится – отучил.
Вернее, уже приучил самому принимать решения. Без подсказки.

…Егор-«Горе» едет в деревеньку к своей матери, которую видел в последний раз почти двадцать лет назад… но так и не смог «проявиться».
«Не могу больше, не могу!! Ведь это мать моя была, мать!!»
«Дай время, дай срок!! Вы будете у меня в полном порядке!! Клянусь!!!»
И не его вина, что не успел…

…Начало 74-го. Провинциальная киношка. Одна треть населения области – бывшие зэки.
Зал переполнен.
Смотрю уже в третий раз.
Попал на последний сеанс – кругом один «взросляк».
Вокруг – напряженная тишина.
Слышны лишь сдавленное покашливание да сипение сожженных морозом легких.

И вот Егора убивают посреди так им любимых березок.
Петруха топит «волжану» с урками в реке…
...Конец фильма.
Свет.
Никто не шевелится.
Одну долгую минуту.
Но вот раздался первый скрип деревянной седлушки и – цепная реакция.
Стук, кашель, тихий топот ног.

Площадка перед киношкой.
У фонаря ревет мужик. Стонет, скрипит зубами, давится слезами.
Не успел дойти до укромного уголка — душу вырвало.
«Беломорина» дрожит в узловатых пальцах, заклейменных синевой зоновских наколок.
Опускается на корточки, закрывает лицо руками – и тоскливый собачий скулеж рвет души проходившим мимо него людям.
Никто не оборачивается, никто не подходит.
Всем все ясно – мужик себя узнал.
Себя наконец-то увидел.

Многим этот фильм взорвал душу и подлечил мозги...
Они получили надежную прививку от риска напрасно прожечь свою жизнь.

…Неохотно «выныриваю».
И здесь – уже финальные кадры.
Сын, кусая губы, еле сдерживается.
Знаю, что иногда слезой необходимо выплеснуть из себя хотя бы частичку той боли, что жжет душу.
Иначе – сойдешь с ума.
Кладу руку на его вихрастую голову, провожу ладонью по волосам.
Мальчишка, горестно всхлипнув, приникает ко мне всем телом, вжимается носом мне в грудь и, уже не стесняясь, ревет во всю мочь.

Реви, сынок, реви.
Лечения без боли не бывает.
…И там, и здесь – слезы. Но вот весят они…
Те – потяжелее будут, конечно. Но эти, детские, — не ценнее ли?

…Ну что, Рэмбо глянцевый – сделал тебя русский мужик Егор Прокудин?
Да, похоже, — сделал.
Шукшин – это же глыба. Куда тебе до него…

Средний «прививку» получил.
На очереди – младший.
Думаю, годика три я еще протяну.
Если дадут.

© Ромыч