Хорошо, не нравится этот источник, почитаем эксперта. Крутихин Михаил Иванович:
Нажмите для просмотра целиком
«У НАС ОЧЕНЬ МАЛО МЕСТОРОЖДЕНИЙ, КОТОРЫЕ МОЖНО НАЗВАТЬ СЛАНЦЕВЫМИ»
— Какова судьба сланцевой революции: она победила и вчерашние «революционеры» встроились в существующую систему? Или же «сланец»ц по-прежнему лишь маленькая вишенка на большом нефтяном торте?
— Они встроились в систему. Сланцевые разработки определяют повышение и понижение добычи, они как бы являются буфером. Вроде на обычных месторождениях у американцев идет добыча или немного падает, а все, что идет скачками вверх и вниз в зависимости от рынка, — это именно «сланец». В последнее время мы видим, когда смотрим статистику по некоторым зонам, что добыча падает, например, в Eagle Ford, а вот Permian (Eagle Ford и Permian — техасские «сланцевые» месторождения — прим. ред.), наоборот, сильно растет. Большие компании уже начинают интересоваться этой зоной и вкладывать в нее, откуда прет неплохая добыча. Я думаю, перспективы здесь серьезные.
— Почему Россия ничего в этом направлении не делает?
— А зачем? Все дело в том, что у нас тех месторождений, которые можно назвать сланцевыми, очень мало. В Оренбургской области действительно сланцевые породы, похожие на американские, но их не так много. А то, что у нас с низкой проницаемостью, это не обязательно «сланцы», это совсем другое. Более того, в России есть Баженовская свита — геологическое образование в Западной Сибири, где, как говорят геологи, нефти не меньше, чем в тех горизонтах, из которых традиционно идет добыча. Наше министерство природных ресурсов включило эту свиту почему-то в число коммерчески извлекаемых и неожиданно повысило оценку запасов. Как можно такие запасы куда-то включать, когда, по мнению независимых геологов, больше 2 - 3 процентов извлечь из Бажена нельзя — ни нашими, ни западными, ни восточными технологиями? Руководитель «Сургутнефтегаза» еще в прошлом году говорил, что вложили в 11 проектов и 3 миллиарда рублей уже потеряли на Бажене. Есть еще доманик (сорт горючего сланца — прим. ред.) и разные трудноизвлекаемые, слабопроницаемые породы, которые могут сколько-то дать, но надо вкладывать, недешево их осваивать. А Бажен не даст вообще ничего. Там породы «веселые» — глинистые алевролиты, в них нефть расположена как бы в небольших пузырях. Если в песчанике или известняке пробурили скважины, в этот резервуар просачивается нефть из других пород, слоев из того же горизонта. А тут между ними нет пор, ничего не просачивается. Попал в пузырь, оттуда бьет фонтан, а через три дня его нет или через три месяца. Значит, надо искать другой пузырь. При этом нефть там очень хитрая, неравномерная: бывает привычная по составу, а бывает так называемая материнская — это еще не нефть в нашем понимании. Так просто эту нефть оттуда не взять, надо через каждый метр скважины бурить — это дорого.